Илья Ильф - Лучшие произведения в одном томе

Самому большому дереву четыре тысячи лет. Называется оно «Генерал Шерман». Американцы – люди чрезвычайно практичные. Возле «Шермана» висит табличка, где с величайшей точностью сообщается, что из одного этого дерева можно построить сорок домов, по пяти комнат в каждом доме, и что если это дерево положить рядом с поездом «Юнион Пасифик», то оно окажется длиннее поезда. А глядя на дерево, на весь этот прозрачный и темный лес, не хотелось думать о пятикомнатных квартирах и поездах «Юнион Пасифик». Хотелось мечтательно произносить слова Пастернака: «В лесу клубился кафедральный мрак» – и стараться как можно спокойней представить себе, что это «семейство хвойных» мирно росло, когда на свете не было не только Колумба, но и Цезаря, и Александра Македонского, и даже египетского царя Тутанхамона.

Вместо пяти минут мы пробыли в лесу часа два, пока сумрак не сгустился еще больше. Об обеде нельзя было и думать до возвращения в долину. И мы поступили бы лучше всего, если б, не медля ни минуты, отправились обратно. Но тут вдруг супруги Адамс переглянулись, и на их лицах появились две совершенно одинаковые зловещие улыбки. Нам стало ясно, что задумали наши милые друзья. Тщетно мы умоляли их опомниться, подумать о бэби. Супруги были непреклонны. Взявшись за ручки, они отправились «брать информацию». К счастью, они вернулись очень быстро, так как «брать информацию» было решительно негде, разве что у «Генерала Шермана». Лес давно уже опустел. Стало очень холодно.

– Ну, вот и прекрасно. Едем обратно старой дорогой.

– Придется ехать, – со вздохом сказала миссис Адамс, запуская мотор.

– Нет, серьезно, сэры, – сказал мистер Адамс, – хорошо было бы разузнать, нет ли какой-нибудь другой дороги в долину.

– Зачем же нам другая дорога? Есть прекрасная дорога, по которой мы ехали.

– Сэры! Лишняя информация никогда не помешает.

И тут, к нашему ужасу, мы увидели фигуру сторожа. Делать ему было нечего, настроение у него было прекрасное, и он что-то весело насвистывал. Супруги Адамс набросились на него, как вурдалаки.

– How do you do! – сказала миссис Адамс.

– How do you do! – ответил сторож.

И пошли расспросы. Не менее пятидесяти раз сторож сказал «иэс, мэм!» и такое же количество раз «но, мэм!».

– Сэры! – воскликнул мистер Адамс, усаживаясь в машину. – Есть новая дорога. Мимо дерева «Генерал Грант». Оно тут близко, в пятнадцати милях.

– Но уже темно. Мы все равно ничего не увидим.

– Да, да, да, сэры! О, но! Не говорите так – «мы ничего не увидим». Не надо так говорить.

Перед тем как окончательно двинуться в путь, миссис Адамс решила еще раз удостовериться в правильности полученной информации и снова подозвала сторожа.

– Значит, ехать прямо? – спросила она.

– Иэс, мэм.

– Пока не доедем до «Генерала Гранта»?

– Иэс, мэм.

– А потом направо?

– Но, мэм. Налево.

– Значит, налево?

– Иэс, мэм.

– А не направо?

– Но, мэм.

– До третьего перекрестка?

– Но, мэм. До второго перекрестка.

– Тэнк ю вери мач! – крикнул мистер Адамс.

И начался великий ночной поход с вершин Сиерра-Невады в Калифорнийскую долину. Около двух часов мы ехали в полной тьме. Что росло вокруг, мы не видели и больше, вероятно, никогда не увидим. Возможно, что был там и генерал Грант, и генерал Ли, и еще десяток южных и северных генералов. На поворотах свет наших фар скользил по ровным меловым скалам. Слева была глубочайшая черная пропасть, очень далеко внизу еле светились несколько огоньков. Вдруг наша машина дернулась, задние колеса стало заносить. Мы сразу же вспомнили день несчастий, Скалистые горы, Галлоп – и замерли. Автомобиль, потерявший управление, косо стал поперек дороги, метров десять скользил задом и наконец остановился в нескольких сантиметрах от края бездны.

– Нет, нет, сэры, – забормотал мистер Адамс, силясь выйти из машины и ударяя локтем в стекло, – спокойней, спокойней… Да, да, да… Это ужасно! Все пропало!

Выйдя на дорогу, мы увидели, что стоим на льду. Одна цепь была в порядке. Мы ее надели и стали осторожно толкать машину. Миссис Адамс ловко развернулась, и автомобиль осторожно двинулся дальше. У нас вошло в традицию во время тяжелых дорожных переживаний сохранять горделивое молчание. Молчали мы и сейчас. Только мистер Адамс горячо шептал:

– Бекки! Бекки! Не больше пяти миль в час! Нет, серьезно. Ты должна понимать, что такое падение с высоты Сиерра-Невады.

Между вершинами нависших над бездной елей показался очень большой червонный месяц.