Сергей Личис - На свободу!

Это невозможно передать словами. Чувство страха отступало, рождая спокойствие, умиротворение и восхищение.

Это прекрасное, ни с чем не сравнимое состояние было внутри меня и вокруг. Оно было везде! Это была новая жизнь с присутствием какой-то высшей силы. Я стал понимать, что со мной кто-то рядом, и Он оберегает меня своей любовью и спокойствием. Он был большой и необъятный. Он был повсюду! Его нельзя было увидеть и услышать, но Его можно было почувствовать. И я чувствовал его. Чувствовал, как Он присутствует, говорит со мною и… назидает!?

Ощущения потрясающие: погружаюсь в бездну, падаю, но в тоже время, могу контролировать это падение.

Время перестало для меня существовать. Не было начала и не было конца. Как и не было пространства вокруг меня. Была бесконечность!

«Я с вами во все дни до скончания века. Аминь»…

Я услышал снова звук колокола, который возвратил меня в реальность, увидел себя сидящим на стуле за столом, в камере.

Тюрьма? Камера? Боже мой! Но что со мной сейчас было? Неужели Бог есть, и Он себя так являет? Я никак не мог успокоится. Мой взгляд упал на часы. Было 9 утра.

Я что, просидел за чтением весь день и всю ночь??? Боже!? Со мной, такого никогда не было. Столько прошло времени, а я ни капли не устал.

****

Щелчок в дверях камеры. Открылась окошко, на откидную рамку поставили завтрак. Я подошел и взял поднос с едой. Кроме еды на нем лежали свежие газеты и журналы, которые всегда здесь разносят. Я решил отложить газеты в сторону, но тут из них на пол упал небольшой сверток. Это был пакет с коксом и запиской от Шалтуя. Я прочел: « Жди сегодня банкета». Странно! Но мне почему-то совсем не хотелось никакого банкета. Я вообще думал о другом. Ночное чтение Евангилие, встреча с Ним, новые чувства и ощущения меня интересовали куда больше.

Я подошел к столу и, хотел было уже позавтракать, но тут же подумал, что обычно верующие люди, когда садятся за стол что-то произносят. Вспомнилась моя бабушка, которая перед трапезой поворачивалась к иконе, и, нанеся на себя крестное знамение, что-то тихо говорила.

Икона! Когда мы сегодня встретимся с Лешей, нужно попросить его, чтобы он мне икону передал.

Тут мой взгляд упал на пакет с коксом. Я взял пакет и представил себе, что если я сейчас его понюхаю, то получу удовольствие. Но это столь малое удовольствие перебьет то, что я сейчас ощущаю: ту силу, которая была со мной. Отложив пакетик с наркотой, постарался произнести слова молитвы перед тем, как позавтракать. Тогда я еще не знал, какую молитву нужно произносить перед едой, но эти слова были от чистого сердца.

Быстро закончив завтрак, я снова начал думать о прочитанном. Сравнивал свою жизнь с жизнью разбойника, который был распят, как и Христос на кресте. Вспомнил, как он раскаялся и, понял за что он страдает. Грех на нем был, тяжкий грех. А, Христос, вообще, ничего плохого не сделал никому и тоже умирал на кресте. Он-то за что страдал?

Снова взяв Библию, я нашел в ней место, в котором говорилось о том, что Бог послал Сына своего Единородного для того, чтобы грешников призвать к покаянию и их спасти и умер за грехи наши.

« Подожди. Спасти грешников… Это для того, чтобы мы могли нормально жить? Получается , что любой грешник имеет право на жизнь. Как я об этом раньше не задумывался? Христос сошел и стал человеком для спасения даже такого убийцы, как я??? Но Его смерть? Зачем?». Я бы рассуждал и дальше. Но тут раздался звук открывающейся двери.

«На выход!» – раздался голос конвоира.

Я вышел на плац (длинный решетчатый снизу и сверху коридор).

«Лицом к стене,– продолжал командовать конвоир,– ноги расставить шире! Наклониться! Руки за спину и поднять их вверх! Выше! Теперь повернуться направо и следовать по плацу до команды стоп!». Так меня обычно выводили на допрос.

Я шел и уже знал, что, пройдя через комнату, и еще одну, приду в третью, где меня ждет Шалтуй. Знал, что сейчас откроется дверь и меня встретит Шалтуй с каким-нибудь сюрпризом и женщинами. Странно как-то… Раньше, я все время ждал с нетерпением этого момента, волновался, но сейчас я спокоен.

Дверь открылась.

****

В мягком кресле сидел Шалтуй. Его рука поглаживала ягодицу девицы, периодически сжимая ее. Это была молодая, лет двадцати девушка. Она забралась на подлокотник кресла и полулежала у Лехи на бедре. На ней была совсем короткая юбка, которая так задралась, что были видны черные чулки и пояс, к которому они крепятся. Правой рукой девушка умело массировала Шалтуя промеж ног. Молния на его джинсах была расстегнута наполовину. Левой рукой девица держала сигарету, периодически затягивалась, и давала тоже самое сделать Шалтую.