Виктория Витус - И еще была любовь [litres самиздат]

– А я вот на обед пришла…

– Обедай, Лерочка – я буду сидеть и смотреть – немножко посмотрю и поеду дальше! – сладко врет лукавый Алексей, – А лучше иди ко мне – скажу тебе на ушко тысячу ласковых слов.

Чашка выпала из моих рук и покатилась по столу…

Минутное свидание в обед, – какой уж тут обед, скажите на милость?

Алексей всегда появлялся внезапно, но я открывала дверь за секунду до его появления. Видела сквозь стену или чувствовала сердцем? Что вело меня к двери именно в тот момент, когда рука Алексея тянулась к звонку?

…Я вам уже говорила, что любила его безумно?..

***

Лаборатория площадью более ста метров, отданная под авиамодельный кружок, выходила всеми окнами в парк, раскинувшийся в пойме реки. Две огромные стены занимали окна – от пола до потолка. Лучи солнца целый день отражались радугой в блестящих крыльях моделей самолетов, развешенных здесь. Большие и маленькие, законченные и только начатые, покрашенные в разные цвета они висели под потолком, лежали на шкафах и полочках.

Посередине – огромный стол, на котором происходило само таинство рождения модели – долгие часы, дни и месяцы дети собирали на нем свои самолетики. Тут же валялись небольшие коробочки, подписанные кратко: «Абы-чего» – в них хранились кнопочки-карандашики, винтики-гаечки – да мало ли «чего»!

Дальше – дверь в станочную, потом в кладовку. Здесь все полочки и шкафчики до потолка набиты разным богатством: реечками, планочками, рулонами кальки, мотками проволоки, начатыми моделями самолетов. Наиболее ценные вещи типа бальзы или маленьких моторчиков прячутся под ключ, в огромный сейф.

Человеку несведущему бесполезно искать в этих шкафчиках что-либо «эдакое». В бутылках ничего кроме лаков и растворителей, казалось, не было. Хотя я точно знаю – было! Было и винцо, и водочка! Только вот в каких бутылках – не догадался бы и опытный криминалист.

Хозяйничал в этом «царстве» ветеран авиамодельного спорта, широко известный в своих кругах Геннадий Борисович. Довольно тучный и невысокий, среди авиамоделистов города он имел непоколебимый авторитет. Сюда, в его лабораторию, постоянно забегали городские моделисты – сменять кусочек бальзы на маленький моторчик, обсудить новую конструкцию лонжерона, выпросить взаймы немного керосинчику – запустить новую модель. Кто послушать последние моделистские новости, а кто посетовать на неудачный запуск нового планера…

Мудрому Борисычу приходилось «проливать бальзам» и на наши раны. Ведь успокаиваться после директорской планерки «растрепанные» «завы» частенько бегали к нему в подсобку. Там, под открытой форточкой и с сигаретой в руках, мы бурно обсуждали новые напасти, а Геннадий слушал и философски подытоживал:

– И это пройдет…

Дворец был для него родным домом – он первым приходил и последним уходил – вся жизнь была посвящена детям.

Много авиаторов вышло из этого кружка – воспитанники служили по всей стране – инженеры-конструкторы строили самолеты, военные и гражданские летчики на них летали.

И как приятно было видеть в детской лаборатории взрослых мужчин в лётной форме – приезжая домой, ученики обязательно заходили к своему Борисычу, показавшему им дорогу в небо.

***

Черная металлическая вазочка возле унитаза нужна была именно в этом месте – в ней стояли сухие цветы, украшающие ванную комнату. Но в комнате, на полке с двумя черными слониками из эбенового дерева, она тоже смотрелась бы неплохо. Вопрос казался неразрешим до тех пор, пока в универмаге мне не попалась другая вазочка. Веселенькая – желтая, с розовыми разводами она прямо-таки радовала глаз. И тогда черная вазочка – с арабской вязью, отправилась к слоникам, а желтая поселилась в ванной вместе с теми цветочками.

Не переставая любоваться приобретением, зову сына:

– Иди, сыночек, буду приобщать тебя к прекрасному – посмотри, теперь в нашей ванной гораздо уютнее.

Сын приходит, задумчиво чешет затылок, ухмыляется во весь рот:

– Да, сидеть на унитазе стало значительно комфортнее…

***

Энергия в Алексее била через край. Спеша жить, совершал невероятные поступки, будто зная, что отмерено ему совсем немного времени – чуть больше сорока…

– Малыш! У тебя ведь завтра день рождения, что подарить?

– Лешка, ты кто?

– Я – летчик! – с недоумением отвечаешь ты.

– А я – дочь летчика! Значит, самым лучшим подарком будет – «мертвая петля» над Дворцом пионеров! – но ты не принял шутки.