Адель - Хрущёвка

–И что дальше?

–А дальше, я взяла кусок мыла и на пару с трудовиком, вымыла негодяю рот, отхлестала ремнём и родителей в школу пригласила. Ходил потом, как шёлковый, на всех субботниках появлялся, ни одного мероприятия школьного не пропустил. Можно сказать, я из будущего бандюгана, человека воспитала. Пускай и кнутом, а не пряником.

–Суровая ты, конечно, женщина.

–С детьми только так, иначе неженками вырастут. Я и тебя порола, и отца твоего, и деда, никому спуску не давала.

–И меня тоже?

–А как же. Тебя хлебом не корми, дай набедокурить. С нежных лет, я приучала тебя к ответственности. Домой поздно вернулся, будь добр, в угол, или ремнём по филейной части. Я держала Вас в ежовых рукавицах. Помню, я тебя из шланга ледяной водой окатила. Ты яблоки у соседки повадился воровать. Она пожаловалась на тебя, мол, ты воровством занялся. И что мне оставалось делать, надо было тебя хорошенько проучить. Сперва яблоки, а потом что? В квартиру чужую влезешь? Нет… Бандитов, мне в доме не хватало. Обиделся, ты на меня, правда. Неделями не разговаривал. Но ничего, зато какого гражданина я воспитала, умного, честного, порядочного во всех смыслах. Тебе бы невесту в довесок найти и правнуков мне родить.

Знакомство Витасика с Любовь Никитишной, случилось при весьма интересных обстоятельствах.

***

Знакомство

В то утро Витасик понял, что он всем сердцем жаждет наводнить полости рта молоком, смочить пересохшее горло, вдоволь насытить урчащий желудок влагой и набить порожнее пузо до самого отказа. Он только и делал, что с самого утра сновал по квартирам и находился в поисках гранёного стакан, чайной кружки, тарелки, либо блюдца, первое, что попадётся на руку и плевать чего именно, хоть вазу, но главное полную до краёв молока. В холодильники Витасик заглянуть не решался, он воровством не промышляет, и наживаться на хозяев дома, не в его правилах. Безусловно, подчас Витасик, нет, да закрывал глаза на многое и отворял настежь дверцы холодильников, да брал еду первой необходимости, колбасу там, творог, или котлет, но исключительно для благих намерений. Кота накормить там, собаку или программисту со второго этажа подбросить, в противном случае, не за горами тот день, когда горе-компьютерщик загнётся от химикатов и прочей дряни.

С животными дела обстоят на порядок хуже, не все жильцы считают должным накормить домашнего питомца, и зачастую топают на работу, позабыв, о самом главном – о живом существе. И Витасик, по доброте душевной, не давал котам и собакам помереть с голоду.

Больше всего на свете Витасик обожал молоко, покупное, или коровье, не столь важно, главное, что на вкус и цвет, оно просто обязано отвечать установленным стандартам – белый, как снежная метелица ранним утром и слаще сахара. Дай ему волю, то он запросто, в один присест опустошит до дна пять галлонов отборного во всех смыслах молочка.

Сперва Витасик, ненароком набрёл в обиталище художника Яна Микуленко, хотя в глубине души, он понимал, что молока у него отродясь не водилось. Он вдоль и поперёк обшарил напрочь лишённую порядка кухню, заглянул в полупустые чашки и пришёл в отчаянье. Недопитый чай и мёрзлая до основания сталь немытых ложек, вогнала Витасика в уныние. Всю сущность кухни Яна Микуленко можно растолковать в одной фразе – Жалкое зрелище. Немытая посуда, это куда меньше половины всех бед. Кажется, что Ян насовсем позабыл о чистоте. Оно и понятно, человек, как-никак, от зари до зари пашет в три погибели на благо искусства, даёт надежду, что не всё в этом мире потеряно. Тут, как ни крути, но на чистоту и порядок времени не напасёшься.

Витасик отчаянно махнул на художника рукой и ушёл восвояси, искать молоко. Белое, сочное и слаще сахара, он усердно перебирал в голове аппетитные слова и дразнил желудок мыслями о еде. От безысходности, Витасик посетил ненавистную им квартиру господина Штрубеля, но кажется тот, кроме хмельного пива, ничего более не употребляет. Странный он человек, конура Штрубеля пугала Витасика и теперь понятно, отчего вдруг он и поныне остаётся закоренелым холостяком. Думаю, что ни одна женщина, не станет водиться с неряхой, тем более ступать в логово последнего холостяка.

И тогда Витасик по воле случая, набрёл на квартиру Любовь Никитишны. К старухе в те дни, он относился терпимо, живёт, да и ладно. Витасик осторожно шагнул на кухню, старуха может и незрячая, однако меры предосторожности никто не отменял. Тише воды, ниже травы, он вскарабкался на стул и приметил, что ножка стола, малость ходит ходуном, словно намеревается сбежать куда подальше. По этой причине, Витасик молча, выдернул кусок свежей газеты «Городские новости», сложил лист бумаги вчетверо, слегка приподнял стол и протиснул под ножку самодельную подкладку. Стол чист, как поцелуй младенца, ни кружек, ни тарелок, сплошная скатерть и первозданная белизна. Солонка, да перечница, в форме пышных мухоморов, салфетница, разделочная доска, скопом кучковались на закромке скатерти возле стены и пребывали в полном одиночестве.