Евгений Рякин - Путь

— Трясёт! Рогами! — тем временем во весь голос рассмеялась Рита.

Справа же наоборот тихо зашушукались:

— Отсыпь мне чуток, на пару раз. Да давай я сама, — взяла пакетик Алиса.

— Друга что ли тоже угостишь? — спросила Ия, настороженно глядя суженными зрачками на уменьшающееся количество зелья.

— Не знаю пока, посмотрим. Он сейчас, когда переоделся, конечно, более-менее, а так — провинциал провинциалом. Живёт где-то на окраине, в третьем поясе. Там дороги ещё не бордюром, а по старинке — поребриком выложены.

— Аська, где откопала-то такого красавца? — спросила Ия, вытерев пот с лица.

— Ой, Ийка, дружочек, не томи ты мою душеньку разговорами, дай отдохнуть красной девице, — Алиса положила пакетик с порошком в сумочку, повязала себе невидимый оренбургский платок на голову и откинулась на подушку с почти пустым бокалом в руках, пристально глядя на подругу.

— Светка, а тебе он как? — обернулась рыжая Ийка к кудрявой соседке.

Та перестала махать пальцами, нагоняя воздух на покрашенные ногти.

— Болван болваном, чё могу сказать! — улыбнулась Светка и послала Алексу воздушный поцелуй.

Тот вообще расплылся — и от этого, и от общей атмосферы, и от почти неприкрытой груди рыжеволосой девушки, и от нехилой порции гашиша, которого в табаке было не кусочками, а целыми кусками.

— Привет, милый, — вдруг плавно соскочила с места Рита и, покачивая бедрами в обтягивающих коротких шортиках, поплыла навстречу одному из парней, который направлялся в их сторону. «Попа, как орех, так и просится на грех», — пронеслось в голове у Алекса.

Крепкий широкоплечий накаченный парень с развитой волосатой грудью и рельефными мышцами рук подошёл, нахмурив брови, и встал рядом, засунув руки в карманы. Рита подбежала к нему, обняла за талию и потерлась головой о его шею. Тот тут же улыбнулся, обнажив белые красивые зубы и перестав выглядеть пугающим.

— Привет, меня Сэм зовут, я тут старший. Это Рита, моя девушка, ну, ты в курсе, наверное, уже, да? — пробасил он ровным голосом и протянул руку. Александр из вежливости встал и крепко пожал её:

— Алекс.

— Работаешь на Аттала Иваныча, говорят?

— Скорее, помогаю из дружеских побуждений, — Саша понизил голос. — Кое у кого сейчас сложный период в отношениях, сам понимаешь.

— Да! Они вечно ссорятся, но потом мирятся, — покивал головой Сэм. — Пойдем с нами постоим, чё ты тут с кобылками, скучно наверное?

— Пойдем, пойдем. Девочки, Алиса, я к парням, не теряйте! — произнес Алекс, которого не на шутку накрывало* (наркотик оказывал влияние).

— Возвращайся, любимый, — поцеловала Рита Сэма в щеку.

*

Мужской разговор был более динамичен и касался извечных семейных ценностей.

— Я на работе уже прописался, копец! Привет, я Мирон! — лишь на секунду повернулся, чтобы представиться, крепкий мужчина в распахнутой рубашке с коротко подстриженными волосами, и снова продолжил втолковывать что-то своему товарищу, сидевшему на барной стойке с бутылкой пива.— Домой прихожу — спать валюсь, сил вообще ни на что не хватает, братуха. Хочу Светке на день рождения мобиль купить. Розовый. А она на меня ещё за это и сердится, прикинь? Что я стал меньше времени ей уделять. Но я не обращаю внимания, скажу я вам, я упираюсь и делаю. Теперь-то ты меня понимаешь?

У него чуть заплетался язык, как у выпившего, но в целом Мирон выглядел вполне себе бодрым.

— Нипель, — подал Алексу руку сверху вниз худощавый парень с острыми скулами и хмельными глазами и снова обернулся на Мирона. — Не, не понимаю, друган! Зачем ты так ради неё убиваешься? Я же вижу, что ты же вообще с работы не вылазишь. Я бы уже давно коньки отбросил. Ты же в прошлом месяце сколько объездил?

Этот даже немного приплясывал плечами, хотя музыка была гораздо спокойней.

— Четыреста двенадцать точек за месяц, братуха, прикинь!

— Четыреста двенадцать?! Да ты дебил, ты че себя расходуешь то так быстро? Четыреста двенадцать! Тормозни, друган! Светка это оценит, думаешь? — и Нипель сделал несколько глубоких глотков из бутылки.

— Оценит! Еще как оценит! Я почти накопил. После приезда подарю, братуха. Но есть ещё кое-что — я пока молчок про мобиль, ничего ей не говорю, только вам. И вы молчите тоже. Вот когда мы на Берег приедем, я ей об этом расскажу. Заценили мысль? Она, как узнает про сюрприз, весь отпуск меня облизывать будет, я тебе говорю, братуха! В предвкушении подарка, ну и чтобы меня отблагодарить, конечно. Ну как? Круто я задумал? А если наш общий знакомый свою отпустит с нами, то я знаешь чё? — он понизил голос, но было слышно, — я их уговорю на троечку без вопросов!