Алиса Орлова-Вязовская - Сказка на Рождество

– Здравствуй, гость дорогой. Что ж это ты пожилого человека пугаешь? Дочка как заполошная звонит: «Бросай папа все дела, разговор к тебе серьезный» Сиди отец, нервничай. А в нашем возрасте, Александр, нервничать вредно.

– Вы меня, пожалуйста, дядя Гриша извините, но разговор действительно серьезный и нужный.

– Ну, садись, может, выпьем, раз серьезное дело?

Лицо Сани болезненно сморщилось. Наташа, глядя на отца, хмыкнула.

– Спасибо. Я не пью. И если можно хотел бы поговорить с вами наедине. Наташенька, не обижайся, но с начала, мне надо поговорить с твоим папой, а потом нам всем вместе.

– Вот это да! Мне чего уходить? На дождь, на мороз, в непроглядную тьму!

– Иди, дочка, не мешай. Хоть воздухом подышишь, не то, что в городе.

Наташа вышла. Саня сел за стол напротив дяди Гриши, вздохнул, как будто к прыжку приготовился.

– Дядя Гриша, понимаете, в чем дело, дело в том…

– Да не тяни, Александр, чего случилось то?

– В принципе, ничего страшного не случилось. Я подумал, что нехорошо Наташе жить здесь.

– Вот те раз! А где ж ей жить, как не у родного отца?

– Вы не поняли. Учиться она все равно едет в город, мотается по электричкам, и потом в городе и условия другие.

– Условиев я других дать не могу. А квартиру снимать в городе, средства не позволяют. На этой фразе лицо дяди Гриши, почему – то расплылось в улыбке.

– Ни о какой съемной квартире речь не идет. Мы поговорили с мамой, она к Наташе очень привязалась, так вот, мы подумали, что ей лучше жить у нас.

Дядя Гриша оторопело смотрел на Саню и молчал. Саня занервничал.

– Не подумайте, пожалуйста, ничего такого. Так будет лучше.

– Ну и ну, сказать – то чего не знаю. Это я, отец, должен вот так просто по твоему, пустить дочку к молодому человеку, живи мол, там горячая вода из крана текет?

Саня понимал, что такой ответ возможен, но начал заводиться. Раздражала еще постоянная манера дяди Гриши, говорить как – то нарочито неграмотно, как говорят актеры, играющие деревенских жителей. Все эти «условиев», «как жеть», «мы люди простые», «текет» – выглядели наигранно, неестественно. Саню всегда удивляло, что людям обычно хочется выглядеть лучше, чем они есть, а дядя Гриша как будто старается показаться этаким простецким недалеким мужиком. Хотя при его внешности и жизни, мог бы этого не подчеркивать. Но как бы там ни было, надо держать свои эмоции при себе. В конце концов, это Наташин отец, будущий родственник, и ради нее он готов терпеть странного папу и амбалов‒троюродных братцев.

– Так что же это ты удумал, Александр, да еще и маму подключил?

– Дядя Гриша, а как ваше отчество?

– Да на что тебе отчество? Дядя и дядя.

– То, что я сейчас скажу, требует официального обращения.

– Экий ты упертый, ну Николаевич я.

– Так вот. Уважаемый Григорий Николаевич, я очень люблю Наташу и прошу ее руки. ― Сане, наконец, стало так легко, как будто прыжок с парашютом прошел благополучно, он уже на земле.

Дядя Гриша молча, смотрел на Саню, но глаза не таращил, в обморок не падал, за валидолом не лез.

– Во как. То просто пожить, то замуж. Ну, допустим, я согласился, и дочка согласилась, хотя ее ты вряд ли успел спросить. Иначе она бы мне по телефону уже все сказала. Но все – таки предположим, что все согласны. А жить – то вы как будете? Ты учишься, Наташка учится, я вам вряд ли деньгами помогу, и матушка твоя вроде не банкирша. Так как быть, жених?

– Да, ни на вас, ни на мою маму я не рассчитывал. Я уже год подрабатываю. Во – первых, я работаю в своем институте на кафедре, во – вторых, у меня есть ученики, в смысле я – репетитор. И если речь о деньгах, то я просто увеличу количество учеников. Ну и стипендию мне повышенную платят, как отличнику.

– Ишь ты, вот что значит образованный. Значит, прокормишь дочку мою?

– Даже не сомневайтесь.

Дядя Гриша вдруг начал смеяться и смеялся так заразительно, что решивший обидеться Саня, не выдержал и то же улыбнулся.

– Дядя Гриша, надо Наташу позвать, она же там замерзла, наверное.

Обиженная Наташа сидела на крыльце.

– Татка, извини нас, пожалуйста, замерзла совсем, да?

– Нет, мне тепло, Морозушко, тепло, батюшка.

– Ну ладно, доча, не обижайся, у нас и впрямь дело сурьезное было. А сейчас чайку попьем, раз студент от другого отказывается.

Саня опять обратил внимание на этот разговор, не мог избавиться от навязчивой мысли, что дядя Гриша как будто не живет, а играет роль сельского мужика из глухомани. И играет плохо, как в клубе, а не в профессиональном театре. Но не говорить же об этом Наташе.