Мария Метлицкая - Мандариновый лес

Счастье, одно сплошное счастье его Надия. Выходит, что заслужил. Подкараулил.

В тот вечер они сидели в кафе. Котов чувствовал, что Надию что-то мучает, и взял ее за руку.

– Что с тобой, милая? Тебе нездоровится? Ты устала? Давай поедем домой?

– Я здорова, – тихо сказала она, – но, Сережа, я… – Она замолчала.

– Что, моя девочка? – испугался он. – Что-то случилось?

– Ну да… случилось, Сережа. Еще как случилось. – И подняв на него глаза, она улыбнулась.

Сердце у Котова билось как бешеное.

– Что, что, говори бога ради!

– Я, Сережа, беременна.

Котов почувствовал, как задрожали руки. В горле пересохло, ни слова вымолвить, ни слова! Дрожащими пальцами вытащил из пачки сигарету. Сломалась. Вытащил вторую. Наконец закурил. Вспомнилось выражение: «В сильнейшем душевном волнении». Сколько раз так бывало, сколько раз было это «сильнейшее душевное волнение»! Но такого, кажется, никогда.

Вдруг сообразил: табачный дым! Рядом его любимая и их ребенок. Затушив сигарету, смущенно сказал:

– Прости! Прости, не сообразил.

Надия молча смотрела на Котова. Разглядывала, словно изучала. В глазах боль и страх.

Наконец, словно очнувшись, он стал целовать ее руки.

– Милая моя, родная! Девочка моя золотая! Любимая, ненаглядная, – шептал он, чувствуя, как по лицу катятся слезы.

Поднял глаза – оторопев, любимая застыла, как каменная.

– Эй, – улыбнулся он. – Ты что, милая?

Она расплакалась.

– Я испугалась. Испугалась, Сережа! Вдруг ты… не захочешь?

– Я? – закричал он. – Ты что, девочка? Девочка моя дорогая! Не захочу? Да я… – От волнения он закашлялся. – Да я от счастья задыхаюсь! От счастья, понимаешь? Я же… – Он замолчал. – Я же думал, что дело во мне. Всю жизнь так думал! Думал и страдал. Считал, я не могу иметь детей, понимаешь? Лиле жизнь сломал. Теперь ты. А ты молодая, красивая! Лучше тебя нет! А тут я. Зачем я тебе? Тебе, самой лучшей? Самой умной и самой красивой? Знаешь, какие мысли были? Не знаешь. Думал – не имею права. Не имею я на тебя никакого права. Ты еще встретишь хорошего человека, молодого и без проблем. Выйдешь замуж, родишь ребенка. А может, двоих.

Пытаясь вставить хоть слово, она прижала к своему лицу его руку.

– Ты лучший, Сережа! И мне другого не надо.

В общем, кончилось все одним сплошным счастьем – вернулись домой, а через час с тренировки пришел Мишка. Увидев зареванную Надию и бледного отца, стал допытываться, что случилось, испугался, что они поссорились – раньше такого не наблюдалось.

Услышав новость, завизжал от восторга:

– Ура, у меня будет сестра! Ну или брат, – смущенно добавил он. – Мне без разницы. Хотя нет, все же лучше сестра!

И был долгий чай, и белое вино, вернее, его остатки. Торжественно водруженной на стол бутылки хватило почти на полный бокал Котову и два глотка Мишке – впервые, но повод серьезный.

А она, его милая, тихо и счастливо смеялась, гладила по руке то Котова, то Мишку, ела конфеты, испуганно повторяя:

– Вот, нате вам, уже началось!

Потом все проголодались, и Котов стал жарить картошку, отгоняя от плиты Надию, а Мишка притащил орфографический словарь и начал выбирать имена.

– Во, Маша! – орал он. – Точно, Мария, Маша! Здорово, правда? Нет, ну послушайте, сколько здесь вариантов, – требовал он. – Маня, Маруся, Машуня. Даже Мура и Муся. Смешно!

Надия и Котов смеялись.

– А если все же брат? – спрашивал Котов. – Или от брата откажешься?

– Парню сами имя выбирайте, – буркнул Мишка. – Как хотите, так и называйте! Но девочка будет Марией! Пап, чего ты смеешься? Я на полном серьезе.

На том и порешили – Маша так Маша.

– Я с Мишкой согласна. Лучше бы девочка, парень у нас уже есть, – перед сном шепнула она.

«А мне все равно, – думал Котов. – Парень, девка… И вообще, неужели все это правда?»

Уснули они в тот день счастливыми. Вернее, уснул Мишка, тут же, без промедления. Уснула и Надия. А Котов не спал.

Вставал, долго пил воду, курил в окно на кухне и думал, думал.

Он все еще был женат на Лиле. Выходит, тянуть нельзя, надо срочно подавать на развод.

Еще пару лет назад он что-то слышал про нее. Сведения были обрывочны и неточны. Вроде бы замужем гражданским браком, живет по-прежнему в своей комнате на Преображенке. Место работы сменила – проверил. Все так, на прежнем месте она уже не работала. И по всему выходило, что надо ехать на Преображенку, ехать и объяснять ситуацию. Вряд ли Лиля будет против развода. Поехать решил в пятницу, в субботу, в выходной, он может ее не застать.