Олег Бажанов - Олег Бажанов. Избранное

– Жду.

Через несколько минут она, одетая в пальто, подошла к большой входной двери и открыла замок. Ещё через минуту без предупреждения в коридор уверенно вошли двое крепких мужчин в расстёгнутых коротких чёрных куртках. Она ждала их появления в глубине квартиры в гостиной, сидя на диване рядом с лежащим у её ног остывающим трупом.

– Можешь идти, – произнёс один из вошедших по-русски.

– Жидкость попала на скатерть, – коротко бросила Ульяна и направилась к двери.

– Понятно, – услышала она у себя за спиной.

Ульяна спустилась на лифте. Отворив кодовую дверь подъезда, она вышла в ночь и растворилась в ней…

Всю неделю Алексей не звонил ни Ольге, ни Елене. Никому. В его душе боролись чувства к двум совершенно разным женщинам. Конечно, Лена не могла составить его счастья, но с ней ему было хорошо. И она всегда оказывалась рядом в нужный момент. А с Ольгой всё сложно… Но обманывать себя Алексей не мог – Лена ему просто нравилась, а к Ольге его непреодолимо влекло гораздо более сильное чувство.

Пустыми вечерами до самой поздней ночи, устроившись перед телевизором в одиночестве, Алексей пил коньяк. А утром ехал на работу – похудевший, помятый и невыспавшийся, с синими кругами под глазами, словно после тяжёлой болезни. Коллеги, глядя в осунувшееся лицо всегда подтянутого аккуратного шефа, лишь с недоумением переглядывались.

Сидя за рабочим столом, Алексей в течение дня не мог думать о делах и часто, зацепившись взглядом за какой-нибудь посторонний предмет, погружался в посторонние мысли. В них он уносился далеко, туда, где они были вместе с Ольгой… Он слышал её смех, видел её улыбку, глаза, ощущал запах её волос… Всё потеряло смысл, всё, что окружало его раньше, чем он жил последние годы, к чему стремился, – всё ушло на второй план. Ему нужна была Ольга. Как живительное лекарство, как наркотик, как воздух… Но она не звонила.

Он всё ещё ждал её телефонного звонка, но с каждым днём возможная встреча с ней пугала его всё больше.

Однажды, проснувшись утром, он вдруг очень ясно осознал, что не нужен этой красивой независимой девушке, что она никогда не примет его чувств и его самого. И теперь он хотел лишь одного, чтобы мука душевной тоски, неуверенности, одиночества и боли поскорее закончилась.

Этим же вечером, еле передвигая ноги от навалившейся усталости, он медленно вошёл в свою квартиру. С трудом закрыв дверь, Алексей, не разуваясь, прошёл в комнату и упал на диван. Он устал. Очень устал от жизни, от непонимания того, что творилось с ним. От постоянного одиночества. И он заплакал…

Впервые за многие годы после детства Алексей почувствовал солёный вкус слёз на губах. И ему не надо было никого стесняться – квартира холостяка была его убежищем от всего мира. Он вспомнил, как в детстве в трудную минуту рядом всегда оказывалась бабушка. Она успокаивала маленького Лёшу, приговаривая: «Ничего, внучек, жизнь часто бывает несправедливой. Крепись. Вот вырастешь, станешь сильным и забудешь про слёзы…». Эх, дорогая, милая бабушка, как же ты ошибалась!

Она позвонила перед выходными.

Алексей за ужином в одиночку заканчивал бутылку водки, когда прозвучал поздний телефонный звонок.

– Привет! – произнёс знакомый голос.

Не желая больше мириться с неизвестностью, он решил, что сегодня сможет избавиться от мучительного наваждения навсегда. Но избавляться надо именно сейчас.

– Извини, я не могу говорить, – немного резко ответил он в трубку.

– Я приехала сегодня. Позвони, как освободишься… – Она торопилась сказать что-то ещё. Алексей нажал на «Сброс». Раздались короткие гудки…

Борясь с раздирающим грудь желанием броситься, поехать к ней и просить прощения за грубость, целовать её нежные красивые руки, Алексей залпом допил оставшуюся в бутылке водку, шатаясь, прошёл в комнату и рухнул без чувств на диван…

Тяжёлое пробуждение поздним серым утром не сулило ничего хорошего.

Помыв оставшуюся с вечера посуду, он включил телевизор и лёг под плед на диван, решив начать забывать высокую стройную блондинку с серыми глазами. Но вскоре, убедившись в невыполнимости поставленной задачи, он решил выпить…

Ближе к вечеру раздался звонок, потревоживший его короткий тревожный сон, где он видел себя с Ольгой на каком-то озере с белыми лебедями. Протянув руку на звук, он медленно, не открывая глаз, поднял с пола трубку ожившего телефона и поднёс к уху:

– Белый дом на проводе, – произнёс он на ломаном английском языке фразу, слышанную им недавно в одном из фильмов про Америку.