Олег Бажанов - Чингиз-хан. Батый

Через Венгрию, Тису и Дунай монгольские войска дошли до берегов Средиземноморья, тумены Батыя подошли к Венеции. Но в его ставке зреет саботаж ханских детей, недовольных решениями командующего. Во главе этих недовольных стоит старший сын царя хан Гуюк, кое-как мирившийся со своим не очень высоким положением в походе.

Что должен делать Батый? На севере в русских землях его племяник Александр держит под контролем ситуацию. Но цель похода в Европу пока еще не достигнута: не схвачен венгерский король Бела, не все европейские правители приведены к покорности, не взят Рим и союзник монголов король Фридрих II еще не поставлен во главе Европы. И впереди еще непройденные земли Италии и Франции. Но в ордынском стане междоусобица… Неужели придется прервать такой удачный поход? Или все-таки лучше отдать власть амбициозному Гуюку? Но на сторону Батыя становятся другие чингизиды и эмиры во главе с Субэдэем-боагатуром. Царевичи Гуюк и Бури-хан уводят свои войска в Монголию.

Русские историки уверяют, что Батыя заставила повернуть назад упорная борьба русского народа в тылу его войск.

Но что мы видим из летописей: из Руси его войска ушли, не оставив ни наместников, ни гарнизонов, так что русским просто было не с кем «упорно бороться». Более того, воины киевских и прибалтийских земель с готовностью приняли участие в походе монголов на своих старинных соперников – угров и ляхов. Европейским же историкам нравится идея о том, что превосходно вооруженные и обученные рыцари-крестоносцы остановили натиск легкой конницы «варваров». Это также неверно. Причиной ухода Батыя из Европы стала смерть великого хана Угедея: он умер в декабре 1241 года. А пару месяцами ранее двое влиятельных царевичей – Гуюк, сын Угедея, и Бури, внук Чагатая, самовольно покинули экспедиционную армию Батыя и со своими туменами двинулись обратно в Монголию. Между Батыем и Гуюком, который считал Батыя недостойным носить звание джихангира и всячески сопротивлялся его распоряжениям, произошла ссора, готовая перейти в открытое противостояние. Оно стало бы катастрофой для всей экспедиционной кампании монголов. Поэтому большинство генералов заняло сторону Батыя. Гуюк и Бури приняли решение возвращаться на родину. Фактически нарушив дисциплину и суровый свод законов Ясу, они поставили под угрозу срыва всю Западную кампанию Монгольской империи. Узнав об этом, великий хан Угедей приказал арестовать своего сына Гуюка и его двоюродного брата Бури и доставить их живыми в Каракорум на ханский суд. По Ясе ханских детей ожидала казнь. Старшая жена Угедея – мать Гуюка – по имени Туракина, спасая сына, отравила мужа и его брата хана Толуя. По монгольскому закону после смерти великого хана до избрания Курултаем нового правителя все полномочия власти передаются старшей жене – вдове великого хана. Гуюк избежал суда, остался жив и даже, вопреки завещанию Угедея, вступил в борьбу за освободившийся трон. В сложившейся ситуации наиболее вероятным кандидатом считались он и Батый. Гуюк, за которым стояла его властная мать и сильная партия из царевичей-чингизидов, был злейшим врагом Батыя, и джихангир предпочел встретить воцарение своего недруга не на чужих землях в далекой Италии с ослабленным войском, а в собственных владениях, в Улусе Джучи (который сегодня называют Золотой Ордой), где у него под рукой были и средства, и войска, и возможность обороняться. Так Батый добровольно лишился звания джихангира – покорителя Европы, но стал фактическим правителем северных территорий Монгольской державы, которые со временем превратил в автономию и добился ее независимости от Великой монгольской империи.

Но осенью 1241 года, после ухода царевичей Гуюка и Бури, Бату-хан не остановил поход, только теперь у него не было возможности вести боевые действия на нескольких направлениях. Батый решил сосредоточить усилия на помощи Фридриху II в Италии и взять Рим, тем более что основная задача похода почти решена и его тумены уже стоят в Венеции.

В марте 1242 года весть о смерти великого хана застает Бату и Субэдэя на земле Сербии. Услышав это известие, Субэдэй почувствовал себя плохо. Пожилой полководец отъехал в сторону. Там спешился и присел, привалившись спиной к валуну. Перед ним тут же развели костер, расстелили на земле толстый войлок, положили седло под голову и заботливо укрыли шубой. Он закрыл свой единственный глаз и уснул. Теперь уже навсегда…

Правители Европы, между тем, воспринимали пришествие монголов как кару небесную и больше не могли оказывать сопротивление. Они сдавались один за другим. Король-крестоносец Людовик Французский готовился принять мученический венец в случае вторжения варваров во Францию. Император Фридрих II отправил к Бату посольство с подарками и заверениями в союзнических обязательствах. Стоит уточнить, что даже он приготовил корабль для бегства в Палестину в случае неудачи этого посольства. Вот как Европа боялась мощи монголов!