Дмитрий Дэвид - Дорога в новую жизнь

Девушка, осознавая палевность сложившейся ситуации, перешла к извинениям. Причем к своеобразным таким извинениям, с нотками наезда. Вроде как, ее нужно простить, потому что это же «всего один раз было, и то по глупости». Потом, правда, как-то выяснилось, что далеко не один раз – Макс эту часть разговора пропустил.

Со слов парня достаточно сложно было понять, чем больше он был раздосадован – фактом измены или тем, что ему на минет эту девушку пришлось уламывать долго, а у того самого «друга» как-то слишком быстро получилось.

Как бы то ни было, в конце разговора эта мадам назвала его козлом, потом вроде бы еще оленем и мудаком, после чего ушла. Парень же, посидев еще немного в одиночестве, судя по всему, в попытках разобраться, козел он все-таки, олень или мудак, позвонил какой-то там Алене, договорился о встрече и удалился покорять новые любовные вершины.

«Куда мы катимся? – размышлял в это время Максим, попивая очередную кружку. – О каких к черту семейных ценностях можно говорить в нашем обществе? Институт семьи заживо разлагается. Порой кажется, что у него просто нет будущего. Ну вот какое потомство смогут воспитать эти двое? Таких же дегенератов с кучей мусора в голове. Лучшее, что они могут сделать – это, пожалуй, вообще не заводить семью и не рожать детей. Конечно, никакой пользы они этим никому не принесут. Однако, по крайней мере, не принесут и вреда. Во всяком случае, вреда будет больше, если такие вот моральные уроды наплодят детей и воспитают новых моральных уродов. Этот круговорот безнравственности не имеет конца».

За другим столом сидели изрядно подвыпившие не то студенты, не то школьники. Их было трое. Двое участвовали в разговоре, третий потягивал пивчанское и в основном молчал, лишь изредка вставляя свое мудрое слово, словно арбитр, разбирающий спор по вопросу жизни и смерти.

Участвовавшие в диалоге вели культурологическую беседу. Обсуждали вселенную «Ведьмака» [8] «Сага о ведьмаке» – цикл книг польского писателя Анджея Сапковского в жанре фэнтези. По их мотивам были выпущены компьютерные игры и сняты телесериалы. . Один, судя по всему, ярый фанат, говорил, что книги и созданные по их мотивам игры просто восхитительны. А вот вышедший недавно сериал явно подкачал. Особенно разочаровывает в нем отступление от книжного и игрового канона, прежде всего прочего – то, которое продиктовано представлениями создателей сериала о толерантности. Второй участник беседы отвечал, что сериал этот не так уж и плох, по крайней мере для той аудитории, которая книги не читала и в игры не играла. На что первый парировал – таких зрителей меньшинство. Ведь сериал привлек, прежде всего, фанатов этой вселенной. Третий продолжал молча выпивать. Все-таки нет, не совсем молча. Пару раз он рыгнул – Максим это отчетливо уловил.

Помимо малолеток-культурологов в баре присутствовали и настоящие философы. Двое. По виду – типичные бывалые выпивохи. Или калдыри. Или забулдыги. В зависимости от того, какой термин кому ближе. Несмотря на столь примечательно-антисоциальный внешний вид, они вели, однако, интересную беседу.

Рассуждали о сотворении мира. Надо же, не только философы. Еще, кажется, и знатоки в сфере религии. Кого только не встретишь в обычной пивнухе. Один, выводя свои рассуждения из ортодоксальных религиозных трактовок сотворения мира, говорил о некоем разумном начале мироздания. О присущей миру гармоничности в силу наличия Божьего промысла. Второй же отстаивал противоположную точку зрения. Вел свое рассуждение от эманации первозданного Божества до Демиурга – творца материального мира. Мира несовершенного ввиду двойственности самого Демиурга. От сотворения мира перешли к сотворению человека. Первый собеседник уверял в подобии человека Богу. Второй же протестовал – мол, нет, человек только задуман по образу и подобию. Сотворен же лишь по образу, а подобия еще только предстоит достичь в процессе развития.

«Забавно, – думал Максим, – но в словах этих алкашей возможно больше истины, чем порой слышится от так называемой «интеллигенции». А ведь сложись их жизнь по-другому, они могли бы вовсе и не стать забулдыгами. Сложись все иначе, эти двое могли быть выдающимися мыслителями, достойными представителями рода человеческого. Если смотреть в таком ключе, несправедливость налицо. Неужели этот забулдыга прав? Наш мир и в самом деле – всего лишь пресловутая ошибка Демиурга?»

На этот вопрос он не успел себе ответить.