Рейчел Джойс - Золотой жук мисс Бенсон [litres]

– А я уж подумал, что вы без меня уехали, мисс Бенсон.

У Марджери возникло ощущение, что она шагнула мимо ступеньки и тщетно пытается сохранить равновесие. Внутри у нее была какая-то гулкая пустота, ее словно выпотрошили. Значит, он британец. И знает не только ее имя, но и то, что она давно здесь живет и теперь собирается уезжать. Хорошо бы, конечно, сейчас обратиться к нему по имени, вот только она не знает, как его имя!

Ее охватила паника, лишив способности рассуждать здраво. Лишив способности нормально думать. В ее памяти возникали лишь какие-то мимолетные и совершенно бесполезные образы – те мужчины, с которыми она вместе обедала на судне RMS «Орион», или те, которых она видела в лагере для перемещенных лиц в Ваколе, на приеме в британском консульстве, на таможне, в полиции. Но ни один из них не был похож на того худого изможденного человека, что сейчас стоял перед ней настолько близко, что мог бы коснуться ее волос. По его лицу ручьями тек пот. И его так сильно знобило, что даже одежда тряслась.

– Вы кто?

Он моргнул, явно очень удивленный, и коротко рассмеялся, словно не веря в то, что она может спрашивать такие глупости.

– Неужели вы меня не помните?

– Может быть, у меня в классе ваша сестра училась?

– Нет.

– Тогда, может, вы работаете в Музее естественной истории?

– Конечно же, нет! – Он нервно рассмеялся, как ребенок, начинающий утрачивать уверенность в себе.

Это было похуже, чем столкнуться с Румпельштильцхеном [42]. Так она, пожалуй, несколько лет будет угадывать. И он, видимо, решил облегчить ей задачу.

– Вы не захотели, чтобы я возглавил вашу экспедицию. Но вы были неправы. Вот я сюда и приехал.

Лишь нечеловеческое напряжение памяти помогло Марджери вспомнить, где она встречалась с этим человеком. В чайной «Лайонз Корнер Хаус». Он бывший военнопленный. Вот только что он делает здесь, на другом конце света? Зачем явился в их жалкое бунгало, о существовании которого практически никому не известно? Зачем стоит перед ней и трясется? Сердце ее понеслось вскачь.

– И чего же вы от меня хотите? – спросила она.

– Чего же я хочу? – повторил он, словно до этого как-то не задумывался над подобным вопросом или, точнее, словно уже не был уверен, что сумеет дать на него правильный ответ. – Чего же я хочу? – Он, пошатываясь, странным зигзагом прошелся от двери к окну и обратно. Наблюдая за ним, Марджери вдруг почувствовала удушье. – Чего же я хочу?

– У вас больной вид. Вы нездоровы?

Он не обратил внимания на ее вопрос.

– Я был на том корабле, – сказал он. – Это я нашел вас у подножия лестницы. Это я отвел вас в медицинский кабинет. Если бы не я, вы бы никогда сюда не добрались. Я все это время, с самого начала, следовал за вами, мисс Бенсон. Я спас вам жизнь. И вот теперь мы наконец вместе.

Марджери стояла, практически не шевелясь, но все же сумела, слегка повернув голову, перехватить взгляд Инид. В глазах Инид плескался самый настоящий ужас. Марджери попыталась мысленно вернуться на «Орион», но было так трудно вспоминать что-то, когда все твои мысли заняты тем, что происходит в настоящий момент. А этот тип еще и глянул на Инид так, словно та была какой-то бессмысленной помехой. И тут Марджери вспомнила, хотя и довольно смутно, и болтанку на корабле, и морскую болезнь, измучившую ее, и какого-то мужчину, который помог ей подняться на ноги, а она на мгновение уткнулась ему в грудь, потому что больше всего хотела продолжать спать.

– Я же тебе говорила, – сказала Инид ровным тихим голосом. – Я же говорила, что за нами кто-то следит. Правда, я думала, этот тип за мной охотится, а не за тобой.

– Я все время был рядом с вами, – подтвердил этот тип. – Но я очень болен. Так что теперь все кончено. Пора всему этому положить конец – раз и навсегда.

Марджери страшно побледнела. Она прямо-таки почувствовала, как у нее от лица отлила вся кровь. Дыхание прервалось у нее в груди. Ей вдруг стало холодно, и она словно окаменела, разучилась двигаться. А Мундик, осторожно сунув свободную левую руку в карман, вытащил оттуда некий предмет и, держа его на ладони, показал ей. Сперва было трудно понять, что это такое, настолько его ладонь была грязной и изрезанной. Но потом, приглядевшись, Марджери поняла, что это один из ее пропавших жуков. Булавка, которой он был наколот, естественно, исчезла, как и этикетка, а его лапки, некогда аккуратно расправленные, были совершенно измочалены, а двух и вовсе не хватало; надкрылья исчезли, усики были надломлены. Это был самый жалкий подарок, какой ей когда-либо преподносили.