Марина Раевская - Я все смогу сама [litres]

– Да я не волнуюсь, – Кира погладила мать по плечу. – Я ужасно рада, что ты стала такой же, как была. И помолодела лет на двадцать. Беличье колесо, наверное, никого не красит. Даже самую красивую на свете маму.

– Ну-ну, не подлизывайся. Давай лучше завтракать.

Они вдвоем выпили крепчайший кофе, съели по бутерброду, совершенно не похожему на то, что рекомендуют адепты здорового образа жизни. И под конец еще закусили изрядным ломтиком шоколада.

А потом Кира и в самом деле отправилась заниматься и ждать Митю с очередной лекцией.

Не успела она уйти, как на кухне появилась Катя.

– А что происходит? – недовольно спросила Катя. – Почему нас никто не гонит по аллейкам? Почему в доме едят шоколад и варят кофе, вместо бледного чая и унылой овсянки?

– Не бурчи. Тебе что, не понравилось?

– Ужасно понравилось. А давай всегда теперь так будет?

– Давай… Правда, некоторые осенью замуж собрались… Думаю, что «так» будет совсем недолго…

– Но лучше, чем никогда.

Катя открыла было рот, но Валя уже знала ответ на невысказанный ею вопрос.

– Я бездельничаю, потому что отдыхаю. Решила подарить себе целых три дня. А с понедельника начну новую прежнюю жизнь.

– Лучше не начинай. Ты опять станешь усталой, глаза погаснут, на лбу опять появится вот такая надпись «работа». Оставайся лучше такой, как сейчас…

Катя аппетитно захрустела тостом с маслом, а Валя встала и подошла к шкафу, чтобы взглянуть на свое отражение в зеркальной дверце. Оттуда на нее взглянула вполне молодая женщина с по-утреннему растрепанными волосами, сияющими глазами и нежно-персиковой кожей.

«Удивительно… Неужели это я?»

– Это ты, мамочка! Не удивляйся… Ты так редко в последнее время позволяешь себе быть просто собой.

Валя не знала, что и сказать от смущения. И от внезапного осознания, что под одной крышей с ней живут не просто ее дочери, маленькие девочки, за которыми глаз да глаз нужен. Рядом с ней живут молодые и привлекательные взрослые девушки, с которыми ей повезло дружить. Подруги, советчицы… Те, кто по определению будет на ее стороне. Кто поможет, поспорит, утешит, обрадует. И кто подарит самый изысканный и неожиданный комплимент. Взрослые…

«Господи, когда же вы вырасти-то успели?.. И почему я только сейчас поняла, как мне повезло с вами? И как не повезло, что я последние годы видела в вас только в меру послушных марионеток… Да, надо что-то менять в жизни. И в своем к ней отношении».

И Валя начала. Не с уборки или генеральной стирки, а с долгой ванны и хорошей книги, которую с удовольствием читала, запретив себе даже думать об отеле, работе и многом другом, что нормальной женщине не дает быть самой собой и в выходные.

День прошел в безделье – и это оказалось так удивительно приятно, так светло и волшебно, что Валя едва не пропустила время, когда следовало все-таки начать готовиться к вечерней прогулке с Сашей. Правда, к обещанным восьми Валентина была уже совершенно готова – легкое платье, туфли без каблука, макияж, которого не видно. Неизвестно, понравится ли ее спутнику такое перевоплощение, но самой себе Валя нравилась чрезвычайно.

Ровно в восемь Саша открыл калитку и словно прирос к месту, увидев Валентину.

– Ва-а-а-аль, ты что, изобрела рецепт вечной молодости? Ты помолодела на тридцать лет! Нет, на сорок…

– Ох, Сашка, прекрати!

– Ну вот честно! Ты такая же, как на нашем выпускном…

– И две дочки смотрят из окон, как я себя веду да как себя ведет мой поклонник… Пошли уже, льстец!

Оказалось, что и спутнику своему Валентина тоже понравилась. Да мало сказать «понравилась» – теперь он понял, что просто обязан добиваться своей школьной любви всеми мыслимыми и немыслимыми способами.

Парк тонул в огнях и был преизрядно заполнен. Но Вале и Саше вовсе не хотелось участвовать во всех этих встречах лета, самого длинного дня в году (который прошел уже неделю назад) или еще чего-то астрономического или мифологического. Они ушли к дальнему пруду, где было сравнительно тихо и где можно полюбоваться на звезды.

Казалось бы, более романтичной обстановки и не придумаешь. И Александр решился.

– Валюш, а тебе не кажется, что наш конфетно-букетный период немножко затянулся? Может быть, пора переходить к более решительным шагам?

Валентина молчала. Она не возражала бы и дальше вот так гулять с Сашей вечерами, неторопливо возвращаться к нормальной жизни и так же неторопливо думать о будущем. Неторопливо, а не так… Решительно и сразу.