Марина Раевская - Я все смогу сама [litres]

– Представь, я хочу того же самого. И чтобы отель работал, и кредит быстро закрыть, и новых не брать…

– Ну вот это ты зря – во всем мире кредиты используются как отличный механизм развития бизнеса…

– Только вот проценты по кредиту там… несколько иные. Я не права?

«Какая она стала умница! Привлекательная, с шармом… и прекрасными мозгами. Мне ничего больше не надо, честное слово!»

– Ох, права… Еще и как… Во многом нам еще бежать и бежать… Просто чтобы догнать. А уж перегнать… Как это было?

– Что, «догнать и перегнать Америку»?

– Ага. Хотя, думаю, я не увижу этого. А вот твои дочки, может быть, и доживут.

– Не надо быть таким пессимистом… Наверное, ты прав – настоящее как-то не очень… Не очень внушает оптимизм.

Появился официант, поставил на стол два салата. Вокруг были леса, и поэтому в ресторане блюда подавали на спилах. Вероятно, это выглядело интересно, но точно не производило праздничного впечатления. На Валин вкус. А Саша взялся за еду с отличным аппетитом и, судя по всему, не обратил особого внимания на своеобразную сервировку.

Валя же в тарелке лишь поковырялась. День все-таки не самый простой и потому пока об аппетите можно было только мечтать. Она пила прохладное вино, смотрела по сторонам, любовалась пейзажем. Все же жизнь временами бывает вполне хороша.

– Валечка, давай поговорим серьезно?

Валентина обернулась. Серьезно ей говорить ни о чем не хотелось. Хотелось тишины. Но Александр, судя по всему, решил брать быка за рога.

– Давай.

– Мы с тобой знакомы… очень много лет, верно?

– Даже страшно подумать, сколько… Почти всю жизнь.

– Верно. И как минимум половину этого времени я в тебя влюблен.

Валя что-то такое от него уже слышала. Правда, тогда это была болтовня одноклассников. А сейчас Саша был слишком серьезен… для ничего не значащих слов.

– Да, я знаю, ты мне говорил.

– И готов повторять это еще сто раз в день. Ты удивительная женщина. Умная, красивая, сильная. Но даже самой сильной женщине нужно мужское плечо рядом – поддержка, опора, защита. Тем более что у тебя девочки. Им мужское влияние просто необходимо.

– Если ты забыл, – Валя прищурила глаза, – у меня много лет рядом была якобы поддержка и, вероятно, опора. Где-то даже защита. И чем все закончилось? Позорище, слова другого не подобрать!

– Да потому, что ты была и поддержкой, и опорой! А для девочек и защитой тоже. Ты, а не он…

– Ну конечно. Потому что кто-то же должен заботиться, защищать, оберегать… В идеале должны бы оба. Собственно, он и она, соединяясь, должны и оберегать, и заботиться, и становиться друг другу опорой. А если кто-то один отказывается, то второму приходиться все это делать самому. За двоих.

– Ты права, конечно.

– Есть даже такой шутливый рецепт, как всему научиться.

– И как?

– Неудачно выйти замуж. И тогда нужда тебя научит и деньги зарабатывать, и машину водить, и деревья сажать.

– Хм-м. То есть ты хочешь сказать, что я стала такой именно благодаря твоему Игорю.

Валя рассмеялась. «Еще ничего нет, но он уже ревнует. Причем к прошлому… Может, твоя жена потому от тебя и ушла?»

– Ну-у, все-таки не благодаря, а вопреки. Но мы, кажется, отвлеклись.

– Валь, да я, в общем, уже почти все сказал. Ты подумай, а потом скажешь мне…

Валя открыла рот, чтобы что-то ответить, но тут запел мобильный.

– Да, Эсфирь Лазаревна? Когда? Понятно. Да, не волнуйтесь, я скоро буду…

Лицо Валентины вдруг стало таким сухим, суровым, что Александр мысленно вздрогнул. Почему-то он не был готов встретиться с такой ипостасью «самой красивой девчонки школы».

– Надо ехать, Саш, беда…

– …Понимаешь, мой папа, тот самый, которого я всегда считала настоящим мужчиной, идеалом, самым лучшим… Он оказался такой скотиной.

– Ты не расстраивайся, Катюша. Я помню твои рассказы, но почему ты так удивляешься этому. Мужик пропал на пять лет. Вряд ли правдой была версия о том, что он в плену, ну или что там вам мама рассказывала, и не может оттуда любимой семье весточку подать. Понимаешь, это нелогично. И потом – на дворе все-таки двадцать первый век. Надо здорово постараться, чтобы найти совершенно уж безлюдные места и без связи к тому же.

– Да теперь-то я понимаю…

– Ну вот. Ваша мама большая умница, она поднимала вас, управляла отелем. В общем, работала и мамой, и папой. И ухитрилась еще вас заставить в сказочку поверить… Знаешь, я бы с любимой женщиной никогда так не поступил. Просто не смог бы. Для меня есть только она. А других я просто не замечаю…