Михаил Веллер - Шайка идиотов [litres]

То есть. Все же понятно. Свобода и запреты, вольный выбор и принуждение, личная инициатива и государственное планирование – во-первых, всегда есть; а во-вторых, в разные моменты и в разных местах при разных условиях – полезны и потребны в разный пропорциях.

Пропорции рынка и госпланирования – могут определяться только конкретно для каждой ситуации и каждого момента времени.

Война, выход из разрухи и кризиса – требуют преобладания центрального, государственного то есть, планирования. Но! Никогда не тотального! Каждый ремесленник в мастерской, фермер в поле, лейтенант в окопе – сам лучше знает, когда сеять, как делать вазу и когда стрелять.

А вот когда экономика эффективна и народ процветает – не смейте лезть со своими указаниями и портить то, что хорошо работает. (Но: следить и предугадывать ход событий, чтоб быть готовыми к боям и неприятностям – это очень полезно и нужно.)

Для экстренных ситуация – диктатура бывает единственным спасением: когда корабль терпит крушение – капитан царь и бог на борту. Единая воля и единый ум спасительны при панике и развале. Нет ничего хуже толпы в панике, где никто не знает общей картины и мечется в жажде спасения.

А диктатора, навязывающего авторитарную волю нормальному обществу, правильнее всего повесить.

Охраняйте законы – а люди сами все устроят наилучшим образом.

То есть:

«Плавающая конвергенция» не только полезна, не только иногда необходима – она возникает как бы сама собой в экстренных случаях. Социальный организм принимает меры для спасения себя, включает структурные резервы.

Соотношение свободного рынка и государственного планирования есть всегда, дело в пропорции. В весьма тоталитарном и плановом Советском Союзе все-таки были частные портные и сапожники, частных репетиторов не преследовали, а с какого-то момента крестьянам разрешили иметь «приусадебные участки» и продукты с них продавать на рынках по свободным ценам. Хотя в конечном итоге плановая макроэкономика угробила великую страну.

Китай, мы говорили, ввел свободный рынок под власть и идеологию компартии, и отлично получилось.

А военная промышленность в любой стране ходит под государственным планом, ибо иначе невозможно.

Не надо рвать на груди рубахи и метать пену с криками о чистоте государственного строя. Абсолютно чистого нет даже состава молекул в валютном золоте, не говоря об уране-235.

На всякий случай: термин «конвергенция» здесь употреблен не совсем в том смысле, какой содержал в 1960-е годы.

И кстати, глобализация – это именно конвергенция в ее конечном смысле. И она надвигается на нас, как колпак на чайник.

Кстати – Китай: прекрасный пример того, как бедственный социализм сменяется процветанием корпоративизма.

Сначала была гражданская война и свержение законного демократического режима. Потом нищие сельхозкоммуны. Потом провал дилетантского и грандиозно запланированного «большого скачка: сразу выйти в мировые лидеры по производству чугуна и стали, сделав крестьянскими силами маленькие домны в каждой деревне. Выплавили уйму такого, что невозможно оказалось применить никуда. Потом провели «культурную революцию»: натравили юное поколение на интеллигенцию всех видов, перебили массу народа, зато «выпустили пар» и воспитали поколение нерассуждающих исполнителей. Ну, под эти судьбоносные реформы двадцать-тридцать миллионов перемерли от голода. Но лишнего народа и так много – Китай.

Одна партия, одна идеология, один вождь! Все как полагается. И общественная собственность на средства производства. Фанзы нищие, жрать нечего, армия на параде: умрем за дело коммунизма. Справедливость.

Великий кормчий Мао переплывал Янцзы, не чистил зубы и обкладывал себя на ночь юными девушками: крепил здоровье для борьбы за коммунизм. Но смерть вечно приходит раньше коммунизма, хотя Мао ждал до 83 лет.

И в конце 1970-х великий Дэн Сяопин начал свои титанические реформы. Через треть века Китай, где 80 % населения были неграмотны и зарабатывали 1 доллар в день, стал сверхдержавой. Вторая экономика мира, Китай превосходил всех по темпам роста экономики и теснил США.

Что сохраняется:

Одна партия, тоталитарная идеология, никаких оппозиций. Один вождь. Правда, изредка сменяемый. Но власть его огромна. А партия рулит всегда – когда сочтет нужным.

Стратегические основы планирования экономики.

Национальная солидарность. Основной народ – ханьцы. Жители Поднебесной традиционно комплекса неполноценности ни перед кем не испытывают, напротив – полагают себя лучше всех. Самая древняя культура, могучий интеллект, несравненное трудолюбие, славная история и так далее. Руководители страны ездят по США и Европе и на встречах с китайскими диаспорами напоминают о национальном единстве и величии.