Татьяна Набатникова - День рождения кошки

Неужто он, этот уязвленный гордец, мог смириться с их преобладанием над собой?

Он должен был доказать ей, что всем этим деятелям далеко до него, что на их территории он легко расправится с ними.

Он отложил на время свою лиру и организовал товарищество с ограниченной ответственностью — ТОО «Орфей». Фирма хоть и со скрежетом, но набирала обороты. Первоначальный капитал создавался на случайных операциях: то на ввозе спирта, то на переброске древесины из Коми, то на срочном переводе платежей в отделившиеся от рублевой зоны республики. В этих делах ему неожиданно сослужили службу обширные и казавшиеся бесполезными знакомства в самых разных сферах, какими всегда богата жизнь странствующего поэта и певца.

Фирма арендовала помещение на бойком месте, в коридоре на кожаных диванчиках дожидались приема посредники, рыскавшие по городу, как голодные собаки, продавая не свой товар и покупая не за свои деньги. В комнатах светились синие экраны компьютеров, мигал зеленым глазком ксерокс, пищали факсы и пейджеры. Для обедов сотрудники обжили близлежащий ресторан, официанты уже знали их вкусы и подавали, не спрашивая заказа. На вечерних приемах глава фирмы любил подозвать официанта и спросить: «Коля, а кто, на твой взгляд, лучший поэт современности?» — и официант, как герольд, отработанно возвещал его имя. Гости были в восторге. Особенно одна дама из партнерской фирмы, Маргарита.

Орфею как-то случилось заехать в эту партнерскую фирму как раз в тот момент, когда на Маргариту совершался наезд. Кого-то она сильно подвела, и ей грозила нешуточная расправа. Орфей решительно вмешался, провел с бандитами переговоры, и те отступили, как укрощенные хищники. Маргарита глядела на Орфея широко раскрытыми глазами, из которых только что схлынул страх, а он, великодушный и сильный, со словами «да что там, пустяки» царил, как в забытые времена.

Маргарита попросилась к нему на работу, и отныне горячая лава ее обожания затопляла его кабинет с утра до вечера. Даже придя домой, он первым делом хватался за телефон, чтобы полчаса выслушивать ее жаркие отчеты о сделанном и давать ей указания, которые она принимала, как благодать с небес.

Забытая Эвридика варила надоевшие щи, выливала их почти нетронутыми в унитаз и мыла посуду.

Он давно уже не звонил ей на работу и домой тоже не звонил, чтобы предупредить, что придет поздно. Об этом уже можно было не предупреждать. Не то чтобы он делал это со злорадством, но некое мстительное утоление все же испытывал. За все его добровольное унижение в прошлом. Маргарита курила, коротко стриглась и носила яркие пиджаки. Амазонка, всадница, она все схватывала на лету и понимала с полуслова. Она была стремительней стрелы, быстрее пули. Он перенял все ее любимые словечки и тоже начал курить.

Однажды Эвридика зашла к нему в офис за каким-то документом. Орфей стоял в группе людей, женщина с сигаретой что-то горячо говорила, ей внимали. Эвридика догадалась, кто это. Орфей лишь скользнул по жене равнодушным взглядом, ничто не дрогнуло в лице. И только дослушав Маргариту до конца и выждав паузу, не добавит ли она еще что-нибудь, кивнул в сторону Эвридики:

— Супруга.

Стыдясь ее, как бедной родственницы. На фоне огненноглазой Маргариты она выглядела тусклым пятном.

Уезжая на троллейбусе, Эвридика достала из сумочки зеркало и в беспощадном дневном свете увидела все то, что Орфей вынужден был предъявить коллегам.

Она приняла это решение судьбы как справедливый приговор и не боролась за перемену участи.

Орфей жил с таким выражением лица, будто победил смерть. Однажды он заносчиво изрек буквально следующее: «Да, меня окружают только слуги и оруженосцы. И больше мне никто не нужен».

Эвридика понимала, что такую фразу гордый дух может исторгнуть лишь на головокружительном подъеме, за которым следует только низвержение. И она выкралась из комнаты Орфея чуть не на цыпочках, чтобы не сорвать камнепад с этого пика победы.

Миф гласит, что Эвридика умерла от укуса змеи. Спасаясь от преследования Аристея, она бежала по лугу, тут ее и настигла смерть.

Как сказали бы современные толкователи, она стала чураться мужчин, и природа не потерпела такого пренебрежения своими законами.

На самом деле никакого демонстративного перехода в стан феминисток Эвридика не совершала. Просто ей больше не подвернулся мужчина, столь же притягательный и желанный, как Орфей. Она не хотела перебивать вкус воспоминаний.