Филип Жисе - Океан. Белые крылья надежды

Легкую смену пейзажа Леопольдо воспринял как добрый знак. И, правда, не прошел и час, как впереди, будто из-под земли выросло селение.

«Город», – было первой мыслью Леопольдо и облегчение от осознания того, что долгая, изматывающая поездка по африканскому безлюдью подошла к концу.

Но стоило подъехать к селению ближе, и Леопольдо увидел, что никакой это не город. Несколько маленьких домиков с покатыми или большей частью круглыми крышами, низкие, будто придавленные божественной дланью к земле и разбросанные на небольшой територии – вот и весь город.

Машина остановилась. Водитель заглушил двигатель, выбрался из машины, оперся боком о переднюю дверцу и сунул в рот листья ката. Пираты также не задержались в салоне, выбрались из машины и разбрелись, кто куда, казалось, напрочь забыв о пленниках. Только мужчина с платком на голове и щетиной на лице не спешил уходить, приблизился к водителю, сунул в рот кат и заговорил с ним на своем непонятном языке.

– Видать, мы приехали, – сказал капитан, окидывая взглядом округу.

– Да, но у меня такое ощущение, что до нас никому нет дела. Вы видели? Молодежь разбежалась, стоило машине остановиться.

– Признаться, эти пираты производят на меня странное впечатление. Они совершенно не похожи на головорезов. Кучка туземцев, решивших поиграть в пиратов. Посмотрите вокруг. Ничего не замечаете?

Леопольдо огляделся. Большая часть домиков пряталась за невысоким забором из сухих веток. Жилые строения чередовались с сараями для скота, образуя дворы. Леопольдо насчитал до десяти таких дворов и почти каждый из них был огражден забором. По округе бродили тощие козы, бегали лишайные собаки. Во дворе, у забора которого стояла машина, появилась горстка темнокожих ребятишек, заметили машину, закричали и побежали к ней. Рядом с машиной остановились, защебетали, точно цыплята, и принялись с интересом рассматривать белых в машине. Босоногие, худые, кучерявые, девочки – в коротких одноцветных платьях, мальчики – в штанишках и футболках.

– Это не пиратское селение, – продолжил капитан минуту спустя. – Простые фермеры. К тому же не из богатых. Козы, собаки. Удивляюсь, как только они могут жить в таких условиях.

Внезапно один из ребятишек забрался в салон машины, дернул Леопольдо за рукав рубашки и тут же выскочил на улицу. Мужчина с платком на голове, казалось, только сейчас заметил детвору у машины, взмахнул рукой, закричал. Детишки разбежались, остановились в отдалении, – кто-то уселся на горячий песок – и устремили взгляды на белых в машине.

Бормоча под нос, мужчина с платком на голове постучал по лобовому стеклу, привлекая к себе внимание белых, махнул рукой, приглашая тех выйти из машины. Леопольдо и капитан выбрались на улицу. Темнокожий указал на проем, ведущий во двор, что-то сказал. Капитан, а вслед за ним Леопольдо прошли вперед. Мужчина двигался следом, жестами указывая дорогу. Позади заворчал двигатель. Леопольдо обернулся. Машина тронулась с места, объехала дворы и вскоре уже катила прочь.

Леопольдо заволновался. Как будто пуповину кто перерезал. Машина казалась ему ниточкой, связывающей его с цивилизацией. И теперь, смотря вслед удаляющейся машине, он чувствовал, как в груди растет одиночество и страх перед будущим. Вокруг куда ни глянь выжженная солнцем, красная, будто обгоревшая земля. Самый настоящий ад. И в этом аду ему теперь предстоит жить.

Леопольдо едва удержался, чтобы не побежать следом за машиной. И побежал бы, если бы не страшная усталость в теле и боль в мышцах от долгого сидения. Лишь вздохнул. Все смотрел, как машина тает на горизонте, пока не растаяла окончательно в непрерывном дрожании воздуха. Мужчина с платком на голове заговорил, качнул автоматом в руке, побуждая Леопольдо двигаться. Тот проследовал за капитаном внутрь куполообразного строения, отдаленно похожего на вигвам индейцев Северной Америки, только вместо циновок, веток и шкур этот "вигвам" покрывало различное тряпье, мешковина и клеенка. Похоже, отныне это их с капитаном новый дом, дом, затерянный на бескрайних, иссушенных знойным солнцем просторах Африки.

Время на острове тянулось медленно. Сентябрь закончился и наступил октябрь. В Европе в свои права вступила осень, а на острове по-прежнему было лето. Листья зеленели в лучах яркого тропического солнца, попугаи старались друг друга перекричать, а маленькие колибри все так же неутомимо двигали крохотными крылышками, собирая нектар с цветов.