Антон Бергер - День, когда я встретил себя, или 3 диалога с Мастером жизни

«К сожалению, нас с детства побуждают нюхать пластик вместо живых цветов, поливая его новым модным ароматом».

<<���Мы смотрим на чужие путешествия, но сами путешествовать не рискуем. Мы смотрим на любовь других, но сами не рискуем любить. Мы слышим посторонний смех, но сами уже давно не смеемся, только притворяемся. Сознательно или нет, но большинство человеческих существ, без борьбы, без единого мышиного писка, отдали свое сердце в руки суррогатам, дешевым заменителям подлинных впечатлений, таким как социальные сети, которые уже давно раскинули свои щупальце на весь мир.

Ничто не заменит «вкус» живого общения, хотя мы из шкуры вон лезем, пытаясь доказать обратное.

Жизнь – это подлинное творение во всем, и нам не зачем довольствоваться ее дешевой копией.

Даже обычный цветок может заставить Вас, читатель, понять смысл всего мироздания. Один миг, одна вспышка сознания, один полный внимания взгляд на цветок, и все – вы знаете, зачем вы тут.

Были моменты, когда всеми силами убеждаешь человека оторваться от насиженного места и поехать посмотреть на закат солнца, на его ослепительную красоту и на его яркие, дразнящие глаза, краски, а он, этот атрофированный «индивид», автоматически, словно музыкальный проигрыватель, выдавал, что уже видел подобный. На фотографии, конечно. Если бы он посмотрел на него собственными глазами, впитал этот закат в себя, слился с ним, то тут же превратил этот момент в источник подлинного бытия. Жить своим опытом и своим проблемами сложнее, но это и будет жизнь. Хватит смотреть на огонь – необходимо становится огнем.

Только совсем недавно я начал понимать, что жизненная сила человека измеряется не биением пульса в артериях, а количеством проживаемых, подлинно проживаемых, событий и впечатлений в его жизни. Это ее истинный пульс. Вы не смотрите на события, вы участвуете в них. Вы – герой своей жизни, а не наблюдатель чужой>>

После той необыкновенной ночи я проснулся около часа дня, голова моя казалась бетонной стеной, и она не сразу смогла оторваться от мягкой подушки. Кое-как дотянувшись до телефона, с одним открытым глазом я написал оскорбительно короткое сообщение своему начальнику, о том, что не приду на «горячо любимую» работу по причине внезапно возникшего недомогания.

Как он отреагировал на мое известие – было крайне безразлично. Впрочем, на тот момент, мне все было безразлично, за исключением крепкого кофе.

Провалявшись примерно еще пятнадцать минут, я усилием воли заставил свое бренное тело подняться, и следовать, словно старая скрипучая баржа, прямым курсом на кухню. Желудок уже начал периодически посылать сигнал с требованием принять хоть какую-нибудь пищу.

С «ловкостью», присущей только мужчинам, я приготовил себе завтрак. Два вчерашних тоста, обветренный бекон, засохший сыр, салат, яичница, немного оливок, и ву а ля! Да здравствует сумбурное питание! Получилось вполне прилично. Я не брезглив в отношении еды, и считаю ее биологическим топливом, источником энергии, вынужденной необходимостью, если хотите, но не более того. Приятно иногда поесть деликатесов, но если их не окажется в моей тарелке – я не умру.

Растянувшись на старом кухонном диване, уплетая горячие тосты, я стал мысленно уходить в предстоящее ночное приключение.

Было решено – я иду на встречу с этим «символом силы и мудрости», и пусть он говорит что хочет, делает, что ему заблагорассудится, но я поверю ему и поступлю так, как он скажет. Надо было срочно что-то менять.

Моя жизнь в таком виде, в каком она сейчас есть, не может больше продолжаться. Это невыносимо, бесполезно и несерьезно – вновь и вновь повторял про себя я.

Как-то один мудрец сказал: принимай бытийный поток, не сопротивляйся ему, но постоянно ищи в нем материал для своего развития.

Творить, находясь в потоке, в одном ритме с Вселенной – это как раз по мне, хотя на тот момент меня носило, как гусиное перо по полу, то вперед, то назад, и я еще ничего не использовал из того чем располагал, только мечтал, запутавшись в паутине грез.

Что толку от мечты без действия? Вопрос, ставший риторическим еще в начале времен. Можно утопать в болоте и мечтать о теплом море, но так и продолжать утопать в болоте.

Развалившись, в домашнем халате, с взъерошенными волосами и с «нагретым» от мыслей, мозгом, попивая кофе, я думал о лаврах победителя этой жизни. Я так накрутил себя, что готов был тут же написать заявление об увольнении с ненавистной работы. Я сидел, словно воробей, насупившись, готовый ринуться в бой и победить! Но побеждать, кроме себя, было некого. В моей жизни шла только одна борьба, это борьба с самим собой.