Михаил Самарский - Невероятные приключения кота Сократа

Та, услышав вопрос, вскакивает, начинает радостно кружиться по прихожей, предчувствуя обед. Но не тут-то было, трапеза отменяется. Пуха в недоумении снова ложится на пол и ждет. И так этот наглый птенец могла издеваться над нами целыми днями.

Самое ужасное было то, что накрывая клетку тряпкой, нельзя было надолго оставлять его в таком состоянии, поскольку попугай мог умереть от нехватки воздуха. Но в то же время, нельзя было открывать окна, поскольку эти птицы боятся сквозняков. Прямо не попугай, а какая-то капризная барышня. И откуда ты взялся на нашу голову?

Однажды Димка на кухне заявил:

– Я прочитал, что попугая нужно обязательно выпускать из клетки, чтобы он размялся, полетал. Может, выпустим его? – предположил парень и посмотрел на родителей.

– Выпустить-то можно! А как мы его потом обратно загоним в клетку? – спросила Татьяна Михайловна.

– В статье написано, что он сам залетит обратно, – сказал Димка.

Я тут же уши навострил, думаю, вот он – момент настал. Александр Петрович, посмотрев на Димку сказал:

– Давай так, тогда ты ответственный за него.

Димка подошел к клетке, отодвинул задвижку и говорит:

– Выходи, Жорж. Птица даже ухом не повела, продолжая сидеть в клетке. Димка просунул руку в клетку, взял попугая и вытащил его на свободу. Сел с ним за стол и разжал ладонь. Наглая птица запрыгала по столу, наступая на тарелки и приборы. Потом клюнула кусок хлеба, расправила крылья, взмахнула ими и взмыла под потолок. На лету стукнулась об люстру, та закачалась, птица уселась на нее и оттуда смотрела на всех нас. Потом вспорхнула и стала перелетать с предмета на предмет. Носилась под потолком, словно сумасшедшая. Я не успевал крутить головой вслед за ее движениями. Думал, голова оторвется на фиг. Потом попугай стремительно полетел вниз, опустился на Димкино плечо, видимо, он принял его за своего ближайшего друга, уселся и стал перебирать волосы парня. Димка рассмеялся:

–Ой, Жорж, щекотно, – парень крутил головой из стороны в сторону, как бы уклоняясь от щекотки. И вдруг выражения лица Димки резко изменилось, и он закричал:

– Блин, больно же, – парень схватился за мочку уха и стал ее растирать пальцами.

– Что случилось? – спросила Татьяна Михайловна.

– Он клюнул меня в мочку уха, – мальчишка продолжать его тереть.

Жорж тем временем покинул Димкино плечо и направился в сторону прихожей. Там он порхал с вешалки на шкаф, оттуда сел на зеркало, потом на светильник. Покачался немного на нем, как на каруселях и перелетел на картину, что висела над дверью. Я все время был рядом и наблюдал за ним, глядя снизу вверх и вертя головой по сторонам. У меня даже голова закружилась. Потом этот летучий голландец полетел в сторону лестницы, ведущей на второй этаж, я, честно признаюсь, еле поспевал за ним. Один миг и он уже летал по второму этажу. Ему же не надо было, как мне подниматься по лестнице. Пока я взобрался наверх, он уже был в Димкиной комнате. Когда я прибежал, то увидел разбросанные по полу бумаги. А птица сидела на окне, на моем наблюдательном пункте, и клевала цветок. Жалко Татьяна Михайловна не видит, а то бы она поняла, что не я один покушаюсь на ее цветы. Я начал потихоньку подкрадываться к окну, но, по всей вероятности, птица почуяла мое присутствие, она быстро перелетела на стол парня, раскидывая на лету все, что там лежало. Затем Жоржу явно надоела эта комната, и он полетел дальше. Хозяевам повезло больше, дверь в их комнату оказалась закрытой. Я еще тогда подумал, наверное, они не случайно всегда ее закрывают, чего ожидать от таких вредителей, как я, да наш француз. Попугай залетел в комнату Катьки, сел на полку, на которой стояли мягкие игрушки, и принялся их клевать. Потом сбросил их на пол, перелетел на шкаф и замер. Смотрю, взгляд его устремлен на меня. Верите, он так носился по дому, что я даже не мог подобрать момент, когда бы я мог на него напасть. Вдруг, он как реактивный самолет, спикировал на меня, я аж отпрянул и скажу честно, испугался до чертиков. Думаю, сейчас как клюнет в нос. Но, этот Валерий Чкалов перед самым моим лицом резко ушла вверх, я даже опомниться не успел. Точно Катька сказала – чокнутая птица. Домашние тем временем, заметив, что попугай пропал из поля зрения, отправились на его поиски. Катька и Димка так и ахнули, когда увидели свои комнаты, которые еще полчаса назад были в полном порядке. Это был единственный раз в моей жизни, когда меня не обвинили в беспорядках. Птица металась под потолком, перелетала из одной комнаты в другую, садилась на перила лестницы, качалась на люстре. Катька не выдержав, закричала: