Инна Беляцкая - Прошлое бьёт по пяткам [СИ]

— А он, наивный, думал, что бандиты его не заметят? Пока его бизнес дышал на ладан, кому он был интересен, да никому! А как только наладил бизнес, сразу появились желающие, сейчас же бизнес отнять легче всего. На судебные тяжбы и на взятки отец ещё не накопил, так что отожмут его с лёгкостью. Может, хватит уже бизнесменить? У него же прекрасное образование и опыт работы, нужно продать всё, пока предлагают купить, и найти работу по специальности. Сколько можно карабкаться и, не дойдя до вершины, падать вниз?! Может, пора признать, что бизнес в наши времена не для него? Он же один, ни «крыши», ни полезных знакомств, ни блата в органах, прямо лакомый кусочек для бандитов и им подобных.

— Я пыталась ему объяснить, но он хочет быть свободным, работать на себя, — Алина всхлипывает.

— На кого он работает? Может, папа живёт в другой реальности? Не на себя он работает! На налоговую, на банки, но не на себя. Пей чай и слушай Тошку, а я пойду отрезвлять родителя — всё, что можно сделать для него в данный момент.

Папаша стучал зубами и дрожал всем телом, толстый махровый халат не согревал. А не нужно меня злить, я мирная до поры, а разозлишь меня — мало не покажется! Когда я зашла в квартиру, он двигался по стеночке из угла в угол, и вяло размахивая рукой, периодически останавливался и грозил кулаком воображаемому противнику, что-то невнятно кричал, а потом продолжал свой путь. Я пыталась вразумить его, уложить на кровать, чтобы проспался, а потом бы поговорили, но он отмахнулся от меня, как от назойливой мухи. Сам напросился! Я затащила его в ванную, засунула в душевую кабину, включила холодную воду и, чтобы он не смог переключить её на тёплую, перекрыла стояк с горячей водой. Потом закрыла душевую кабину и подпёрла её спиной, ох и ругался родитель, просто музыка для ушей, стояла и наслаждалась его нецензурным лексиконом. Когда речи стали тихими, и зубы начали отбивать ритм, я открыла кабину душевой, несколько минут ждала, пока папаша стянет с себя мокрую, почти примёрзшую к телу одежду, вытрется, и только после этого протянула ему халат.

Сейчас завариваю для него чай с малиной, а то простудится ещё, но пока не перестанет стучать зубами, разговора не получится.

— Согревайся быстрей, Тошка скоро проснется, а мы так и не поговорили. Что за манера запивать неудачи алкоголем? Я могла понять тогда, ты впервые столкнулся с нашей действительностью, но сейчас-то уже опыт падения имеется, и причины известны, так зачем усугублять ситуацию водкой?

— Надя, прости, — тихо говорит он, — я опять тебя подвёл и Алину подвёл.

— Ещё можно исправить ситуацию, а Алина не чета мой родительнице и не убежит в случае неудачи. Рассказывай, кто собирается отжать у тебя бизнес, и стоит ли за него держатся?

— Сейчас уже думаю, что не стоит, только за копейки продавать не хочется.

— Подробнее!

— Мои автомастерские хотят снести и сделать платную стоянку. Этот район решили застраивать домами с улучшенной планировкой.

— Это понятно. А теперь расскажи, кто и за какую цену тебе предлагает продать мастерские?

— Некая фирма, у меня от них письмо есть, официально предлагают продать. Цену обозначили чётко, торг неуместен, а это половина цены, не считая того, сколько я вложил в эти мастерские, — папа сник.

— А что говорит твоя крыша? Только не делай такие большие глаза, я не вчера на свет появилась и знаю, что крыша есть у всех бизнесменов.

— Крыша предложила продать, они за меня вступаться не будут, мол, выгоды от моего бизнеса мизер.

— Значит, испугались, — я поставила перед папой чай с малиной. — Пей и неси мне письмо, очень хочется на него взглянуть.

Надежда.

Когда три дня спустя в разгар рабочего дня я появилась в ателье Валентины, моей бывшей напарницы по шабашкам, она округлила глаза, потом закрыла дверь и указала мне на стул.

— У тебя «крыша» адекватная или отморозки? — без предисловий начала я.

Глаза Валентины стали ещё больше, но она кивнула головой, только я не поняла, на какой вопрос женщина ответила утвердительно.

— Адекватная? — уточнила я, ещё один кивок. — Можешь устроить с ней встречу? — ещё один кивок, Валентина подходит к телефону и снимает трубку.

К разговору я не прислушивалась, думала, куда я лезу. Но отец от стресса может натворить дел, Алину жалко, прекрасная женщина, Олег ещё ребёнок, да и Тошка мой только жить начал. Нет, мы, конечно, выкарабкаемся, в этом я не сомневалась, но чего нам это будет стоить? А вот об этом даже думать не хочется. Если случится самое плохое, нам с Алиной будет тяжело тащить всех на себе. Понятно, что отцу бизнес нужно продать, пока предлагают хоть какую-то цену. Об этом мы договорились, потом обсудили всё на семейном совете, даже Олегу сообщили. А что? Пусть знает, в каком мы сейчас положении. Вот только хотелось знать: останемся мы живы после этой продажи, или нам деньги только покажут перед смертью? Нет, годы бандитов- беспредельщиков вроде как прошли, но почему-то бизнесмены всё равно умирают, и большинство — не своей смертью, да и страх остался. Нас так напугали за годы дикого капитализма, что до сих пор, смотря новости, вздрагиваем.