Инна Беляцкая - Прошлое бьёт по пяткам [СИ]

— Надежда! — восклицает Илья. — Вот это встреча! Ты вроде из другого города, и каким ветром в наше захолустье?

— Пути Господни неисповедимы, Илюша. Ты брата своего отпусти, нечего ему уши греть, я с серьёзным разговором пришла.

— Так, может, выпьем? — говорит Илья.

— Сначала поговорим, а потом, может, и выпьем, если желание будет.

— Сашка, вали на улицу, подыши воздухом и не вздумай ушами шевелить, я же узнаю, слушал ты или нет, — говорит Илья и пихает брата в бок.

Сашке до жути интересно, думаю, он даже догадывается, по какому поводу я пришла, и послушать, ой, как хочется. Но брат, видимо, уже показал, что может быть убедительным, и парень нехотя встает и направляется в прихожую, шуршит одеждой, огрызается матери и наконец выходит за дверь.

— А я еле тебя узнал, ты округлилась, телеса появились, симпатичной бабой стала, — говорит Илья.

— А ты меня разглядывал? Удивил, ты же все годы на Дашку пялился.

— Дашка «давалка», не по масти мне.

И тут я начала смеяться:

— Ох, и рассмешил! А ты за хулиганку отсидел и масть приобрёл? Уж мне-то лапшу на уши не вешай, «давалка» ему не в масть, а представься тебе случай, так и Дашка бы сошла.

— Убили её через год после училища, — тихо сказал Илья, — она мне в зону писала, а потом от её подруги письмо пришло. Жалко, она девкой доброй была.

— Клиент убил?

— Клиент, горло как овце перерезал. А ей только двадцать исполнилось.

— А ты надеешься до ста лет прожить? И до пятидесяти не дотянешь, тебе двадцать три, а уже вторая «ходка», и здоровья они не прибавляют.

— А ты меня воспитывать пришла? С чего вдруг? — ухмыльнулся он.

— На тебя мне начхать, ты взрослый мужик, и школа жизни у тебя «хорошая». Если ты из неё ничего не вынес, то катиться вниз будешь быстро и дна жизни достигнешь скоро. Ты зачем своему брату радужные байки про зону рассказываешь? Хочешь, чтобы по твоим стопам пошёл?

— А он тебе мешает? — удивляется Илья.

— Пусть бы попробовал! Он решил из школы зону сделать, «авторитетом» стать.

— Ничего радужного на зоне нет, — холодно ответил Илья, — а Сашке я такой жизни не желаю, хватит родакам и меня одного. Ответь мне, за кого просишь?

— За сводного брата Олега.

— И я думаю, сын-то у тебя ещё малёк, до школы не дорос.

— Дашка написала?

— Она, из-за тебя директор так струхнул, что воняло долго. После твоего ухода он всех охранников перетряхнул, больше половины уволил, гайки закрутил жёстко, и подопечным досталось. Сдох он полгода назад, по официальной версии, от сердца.

— Откуда знаешь?

— С одним молодым повстречался, он сразу после училища в зону пошёл, ты его не знаешь, из молодых. А ты своему сыну сказала, кем его папаша был?

— Его отец героический лётчик-испытатель, погиб при испытательном полёте нового самолёта.

— Правильно, умер, так умер. Выпьем за упокой души Дашки?

— Выпьем.

— А с братом я поговорю, он свой гонор прижмёт, я для него плохой пример, — Илья налил нам по полстопки водки и подвинул мне тарелку с солёными огурцами.

Выпили мы, не чокаясь. Дашка не от хорошей жизни на панель в пятнадцать лет пошла, у неё родаки — алкаши, девку за копейки собутыльникам продавали. Потом она сбежала, а так как ничего, кроме этого, делать не умела, то для неё быстро нашёлся сутенёр, а при «контрольной закупке» её, малолетку, и загребли, потом в училище отправили. Но, видимо, после этого она уже к нормальной жизни не смогла приспособиться, в итоге окончила жизнь рано. Думаю, кроме нас, за упокой её души и выпить некому.

— Я всегда знала, что ты парень умный, и все твои выкрутасы в училище — это шелуха, там иначе нельзя. Но здесь жизнь другая, и «тюремная романтика» должна оставаться в прошлом. Я все эти годы пытаюсь закрыть прошлое в прошлом.

— Получается?

— Не всегда, иногда прошлое по пяткам бьёт, идти мешает. Но что мне больные пятки, я и не такую боль испытывала, иду вперёд. А куда деваться?

Мы выпили по второй, и я направилась домой.

— Ты заходи, не забывай, — говорит Илья, открывая мне дверь.

— Некогда по гостям ходить, хозяйство у нас большое, от усталости еле до кровати доползаю.

— Ты девка дельная, уважаю, — мы пожали друг другу руки, и я вышла из дома.

Баба Зина встречала меня у крыльца.

— Ты иди отдыхать, Олег твою работу на себя взял, устыдился ребёнок, что женщина за него разбираться пошла.

— Да не разбиралась я ни с кем, мы с Ильёй прошлое вспомнили, пару стопок за упокой души одной знакомой выпили. Завтра станет ясно, будет ли результат от этого разговора. А Олегу спасибо за выполненную работу, пойду, сыну сказку почитаю. И пусть не переживает пацан, вырастет, за Тошку заступится.