Татевик Гамбарян - Мне бы в небо

Вернувшись домой, я предложила Валери остаться на ночь в доме моих родителей, она с радостью поддержала эту идею. Луис, поникший и одинокий, ушел. Всю ночь мы разговаривали с рыжеволосой гостьей, делились воспоминаниями, откровенничали, и кажется, в ее лице я обрела сердечного друга.

– Аврора! Аврора!

Я подняла глаза на мать, стоящую напротив. Она махала руками под песню группы Queen. Мне эта картина показалась очень даже забавной и я, с улыбкой на лице, некоторое время наблюдала за ней. Когда выражение лица матери сменилось на злое, сняла наушники. И виновато посмотрела на нее.

– Знаешь что, дорогая! Не зли меня! – Она пригрозила мне пальцем, как в детстве, когда запрещала маленькой девочке забираться ночью под кровать или обниматься с уличными собакам.

– Мам, не обижайся. Я просто представила тебя в музыкальном клипе.

– Аврора!

– Что, мама?

– Как же я не люблю эту вашу технику! – Мама опустилась рядом со мной, на мягкий диван, и положила голову на мое плечо. От ее волос пахло какао.

– Ты сделала мне какао? – Я погладила ее по голове.

– Да, но ты недостойна.

– Прости меня. – Я снова поцеловала ее, – хочешь послушать музыку со мной?

– Мы с папой сегодня вечером поедем в гости, – она проигнорировала мое предложение, – не хочешь с нами? Наши друзья будут рады увидеть тебя.

– Нет… мне хочется остаться дома. Буду писать свою книгу.

– Настигло вдохновение.

– Кажется, – я неуверенно пожала плечам.

– Может, все-таки позвонишь Луису и Валери, пригласишь их к нам? Не хочется оставлять тебя совсем одну.

– Хорошо, так и сделаю.

– Пошли пить какао, – она поднялась с дивана и, схватив мою руку, потянула меня за собой.

– Ну что будем смотреть? – я перебирала пыльные диски, доставая их из ящика, – кажется, папа скупил все исторические фильмы, которые бывают на свете.

– Я даже не знаю… что-нибудь романтическое может, найдется? – раздался сонный голос Валери, сопровождающийся зевком.

– Романтическое? – я повернулась к ней, – влюбилась?

– С чего ты взяла? – удивленный взгляд голубых глаз устремился на меня.

– Не знаю… На романтику потянуло.

– Ага… влюбишься в этой глуши. Было бы в кого, – она усмехнулась и взмахнула головой, ее рыжие локоны плавными волнами спадали на плечи.

– А ведь я никогда тебя об этом не спрашивала.

– Мы об этом и не говорили… вроде как.

– Ты права, – я снова приковала свое внимание к дискам.

– Хотела бы поговорить об этом?

– Больше нет, чем да…

– Сложности в любви? – осторожно поинтересовалась Валери.

– У кого их нет… – вздохнула я, – смотри, что нашла.

Валери села рядом со мной на пол, отобрала у меня диск и повертела им перед своим носом.

– Титаник?

– Ты же хотела романтики? – я улыбнулась ей.

– Да… но не трагичной романтики.

– Тебе не угодишь.

– Ладно, – она вернула мне диск, – включай. Вечер сентиментальных дурочек объявляю открытым.

– Я люблю быть сентиментальной.

Раздался звонок в дверь. Валери пошла встречать Луиса, я воспользовалась минуткой одиночества, чтобы проверить свой телефон. Он по-прежнему молчал. Уже который день… не знаю, я давно потеряла счет времени. Кажется, я вдруг стала ненужной человеку, который неделю назад готов был жениться на мне. И все-таки… мне хотелось услышать его спокойный, ровный голос, слишком мягкий для такого строгого человека как он. Тоска по чему-то родному, забытому за много километров отсюда, не отступала.

В комнату вошел Луис, за ним Валери. А через секунду в дверях возникла фигура Франца.

– У нас еще гости, – объявила Валери.

– Как относишься к трагичным, романтичным фильмам? – спросила я у Франца, тем самым обратив его внимание со стен на себя.

– Подозрительно, – ответил он, задорно подмигнув мне.

– Скукотище… – протянул Луис, упав на мягкий диван,– я думал, мы ужасы будем смотреть.

– Нам сегодня охота поплакать, – Валери села рядом с братом, – подвинься, эгоистичная блондинка.

– За что мне такое наказание, – Луис с недовольным лицом уступил сестре свое место, – я не заслужил.

Валери закатила глаза и отобрала из рук брата подушку. Я включила фильм и села на пушистый ковер рядом с Францем.

– Тебе удобно? – поинтересовалась я у парня, заметив, как он пытается удобно устроить голову, облокотившись на ноги Луиса, свисавшие с дивана.

– Да, – коротко ответил он.

Темную комнату освещал яркий свет от телевизора, который падал на красивое лицо рядом сидящего парня. Я поймала себя на мысли, что уже час смотрю не в том направлении, в котором следовало бы… мой взгляд, независимо от воли, каждые две минуты замирал на лице Франца. Я любовалась его профилем, мимикой. Он часто хмурился, морщил нос, облизывал языком сухие губы. У него дергались брови… они скользили то вверх, то вниз по глубокому лбу, на котором появлялись заметные морщинки. Как только он замечал мой взгляд, а это случалось много раз, я отворачивалась к телевизору и делала вид, что погружена в сюжет «Титаника». И теперь я чувствовала, как он скользит взглядом по моему лицу, шее, открытым плечам. Мне до дрожи в теле хотелось положить свою ладонь на его руку, которая лежала возле моего бедра и иногда прикасалась к коже… вызывала по всему моему телу импульсы тока.