Пётр Алёшкин - Петр Алешкин. Собрание сочинений. Том 3

— Что сейчас будет! Что будет!

— Не дрожи! Перетерпишь!

— Чего это он испугался? — Вышла из спальни Света, застегивая халатик.

— Жены… Дома–то не ночевал!

— А он разве женат? — недоуменно посмотрела на сестру Света.

— Женат. Что ты удивляешься?

— И давно ты с ним… так?

— Первый раз!

— Он еще придет?

— Вот этого бы я не хотела…

— А как же ты?.. Зачем ты его привела?

— От него, милочка, будет зависеть — поеду ли я в Ленинград!

После этого разговора ощущение предчувствия счастья сменилось в душе Светланы постоянной тревогой. Занималась она пением с прежним усердием. Однажды сестра взяла ее с собой на репетицию, и Света пробовала петь с ансамблем Ларисы. Она думала, что это просто репетиция, и вела себя вольно, шаловливо. Это ее Лариса так настроила. Она–то знала, что в зале сидит руководитель ансамбля «Васильки». Когда Светлана кончила петь, Лариса познакомила с ним сестру. Света ахнула, смутилась. Руководитель ансамбля восторга особенного не выказывал, но Лариса почувствовала, что он доволен сестрой.

После отъезда Светланы в город Костя по–прежнему по вечерам ходил в клуб. Раньше, что бы он ни делал: танцевал ли под радиолу, баловался ли с девчатами или парнями, играл ли в домино, — он всегда чувствовал присутствие девушки, чувствовал ее взгляд, иногда восхищенный, иногда сердитый или обиженный, это когда он, по ее мнению, переступал черту, заигрывая с девчатами. Когда она по какой–либо причине не приходила в клуб, Костя все равно ощущал ее близость, ожидая, что вот откроется дверь и войдет Светлана. А теперь знал, что, сколько ни открывайся дверь, она не войдет. От этого ему не танцевалось, не игралось, и он весь вечер стучал в домино. Потом грустно брел домой. На четвертый день он получил от подруги первое письмо. Костя все время носил письмо с собой, и его все время подмывало дать почитать своему приятелю, поделиться с ним счастьем. Через день он получил следующее письмо, потом еще и еще. Светлана подробно рассказывала о своих делах, о своих волнениях, вспоминала встречи с ним. Костя тоже писал ей длинные письма, удивляясь, откуда только слова у него берутся. Вскоре пришло письмо, в котором Света с восторгом сообщала, что ее приняли в ансамбль. Это письмо было самым длинным. После этого Света стала писать короче, потом письма стали реже приходить. Напрасно Костя торопился домой после работы: писем не было. Те, что изредка он все же получал, были сухими, торопливыми. Подошли и прошли Октябрьские праздники, на которые Света обещала приехать в деревню, но не только не приехала, но даже открытки от нее не пришло. На Костин упрек Света ответила, что это мещанский обычай — слать открытки. В ноябре Костя получил повестку в военкомат. Нет, не мог он уйти на два года, не узнав, что случилось, почему так внезапно изменилась к нему Светлана?

В Тамбов он приехал утром и сразу отправился на ту улицу, где жила Света. Костя знал из ее писем, как добираться с вокзала. Возле двери он долго топтался, не решаясь поднять руку к кнопке звонка. Может быть, рано явился, думал он, они еще спят. И вообще зря он приехал, раз не пишет, значит, не нужен, чего выяснять? Не лучше ли повернуться и уехать назад… Выше этажом хлопнула дверь и послышались шаги по ступеням. Костя торопливо нажал на кнопку и услышал за дверью легкое покашливание. Значит, не спят. Какая она теперь стала? Как встретит его? Не верится, чтобы в письмах она лицемерила. Зачем? С какой стати?.. Мимо Кости, взглянув на него как–то неодобрительно, прошла пожилая женщина с хозяйственной сумкой. Щелкнул замок. Дверь открыла Лариса.

— A-а, это ты? — сказала она равнодушно и вышла на площадку, прикрыв за собой дверь.

Она была в длинном махровом халате. Концы голубого пояса с большими помпончиками свисали до колен.

— Светлана дома?

— Нет! Ее нет… И вообще встреча с тобой ей радости не принесет! Она давно уже живет другими заботами.

— Я хотел ей два слова сказать. Пусть хоть выйдет!

— Не нужно ей ничего говорить. Оставь это!

— Нет, нужно! Мы любим друг друга!

— Ах, глупости–то какие. Не умрешь же ты от любви к ней? Нет! Иди, иди и забудь этот адрес!

Лариса считала, что так будет лучше и для Светы, и для Кости. Что им зря морочить головы друг другу? Толку–то от любви все равно не будет.

Но Костя думал иначе, и ему хотелось во что бы то ни стало увидеться со Светой.

— Я все–таки на секундочку зайду, — не зная, что ему делать — отодвинуть ли Ларису и войти в квартиру или пытаться уговорить пустить, — сказал Костя.