Пётр Алёшкин - Петр Алешкин. Собрание сочинений. Том 3

Официантка действительно внимательно осматривала посетителей ресторана после встречи в кабинете директора с молоденьким оперуполномоченным. Вглядываясь в посетителей, Лерочка мысленно сбривала с мужчин волосы и сличала с фотографией. И что удивительно, почти все молодые люди были похожи на преступника. Человек под пальмой тоже вызвал у нее подозрение. Он был немолод, и худощавым его назвать было нельзя, но вел он себя странно, беспокойно как–то и все время поглядывал на дверь. К нему подсел знакомый мужчина, который часто забегал сюда. Лерочка к нему хорошо относилась: пил он немного, но щедро оставлял чаевые и был всегда ласков. Лерочка успокоилась и перестала обращать внимание на человека под пальмой, начала вглядываться в других. Вдруг сердце у нее екнуло. Он! С подносом в руке она заторопилась на кухню. В коридоре столкнулась с подругой и громко зашептала:

— Люба, он здесь!

— Что с тобой? Кто? — остановилась подруга.

— Ну он, тот самый… с фотокарточки!

— Где?

— За моим столом! За вторым от окна… Ой, не ходи, не ходи туда! Он догадается! — зашептала Лера, видя, что подруга направилась к двери.

Люба вышла в зал и через несколько секунд вернулась.

— За каким столом?

Лера подошла к двери и показала:

— Во–он, видишь?

— Ну ты даешь! Это же учитель физики! Он моего брата учит!

— Ой, а я перепугалась! — засмеялась Лерочка.

Маркелов по–хозяйски взялся за графин, наполнил рюмки, поднял свою, кивнул Лаврушкину на другую и когда Сергей Сергеевич тоже взял, произнес:

— За нее! За удачу! — Он поковырялся в тарелке и отложил вилку, пояснив: — Я только что из–за стола… И, по правде сказать, я спешу, давайте побыстрее…

— Я тоже тянуть не люблю! — быстро откликнулся Сергей Сергеевич.

— Тогда объясните обстановку!

— Сын у меня женился… Ну понимаете, жить отдельно хотят! А расширяться площадь не позволяет! Вот и посоветовали добрые люди…

— Ясно. Сколько комнат?

— Где? У нас?

— Нужно сыну…

— Желательно бы три…

— Дети есть?

— Еще девочка, школьница…

— У сына?

— Нет… Они только поженились.

— Это хуже… И дороже… В каком районе желательно и на каком этаже?

— О, у вас даже так! — обрадовался Лаврушкин. — Тогда в центре и на третьем этаже…

— Это дорого, дорого! — задумчиво протянул Маркелов. — Имеется в районе колхозного; рынка трехкомнатная… Девятиэтажный дом, пятый этаж… Потолки высокие. Но это дорого! Квартира роскошная. На двоих сделать трудно. Нужны документы, что у сына близнецы появились… Достанете?

— Где?.. Может, вы поможете?

— Может, и поможем… Ладно, достанем мы вам документы!

Маркелов замолчал, откинулся на спинку стула и стал разглядывать зал. Музыканты только появились на эстраде и, разминаясь, заиграли медленный танец. Две пары вышли танцевать. Было еще рано и не так шумно. Сергей Сергеевич наполнил рюмки. Маркелов отказался. Тогда и Лаврушкин поставил свою на стол. Виталий Трофимович наклонился к нему и назвал цену.

— Ого! Дороговато! — вскинул брови Сергей Сергеевич.

— Я уже говорил: центр, три комнаты на двоих, хороший этаж, документы… В хорошую сумму выливается… Недельки через три ордерок будет у вас в кармане, тогда и деньги внесете…

Лаврушкин поразмышлял, потом вздохнул:

— Ладно… Ограбили вы меня!

— Сегодня я вас, вы меня завтра, — усмехнулся Маркелов. — Давайте адресок ваш, метраж квартиры да состав семьи… Недельки через три сын ваш может переезжать, — придвинул Маркелов к Лаврушкину записную книжку. — Телефончик не забудьте вписать! Мы вам позвоним, когда документы будут готовы…

Лида вышла, чтобы приготовить комнату Деркачеву, а он остался с Леночкой на кухне. Девочка сидела на стуле и играла надкушенным яблоком, не обращая на Деркачева внимания. А он глядел на нее, склонив набок голову.

Щелкнул, включившись, холодильник. Деркачев нервно вздрогнул и оглянулся. Девочка посмотрела на него и пояснила:

— Это холодильник!

— Ах ты маленькая моя! Все–то она знает, — нежно заговорил Деркачев и поманил к себе.

Лена доверчиво протянула руки навстречу. Он прижал ее к груди, но, видимо, слишком сильно. Девочка попыталась вырваться и уронила яблоко. Деркачев поцеловал ее в щеку.

— Дядя Дима, ты колючий! — Лена погладила рукой по щеке Деркачева и спросила: — Тебя твоя мама не ругает за колючки?

— Ругает, знаешь как ругает, у-у!

— И папу мама ругает, а он бреется!