Извас Фрай - Книга Извращений

Повсюду будет ночь. Повсюду будут враги. Кто знает – удастся ли тебе дожить до завтра. Так что – почему бы не доверить всего себя последнему, кто может тебя защитить?!

– Я не даже не знаю, – ты попытаешься найти правильные слова, – знаешь, мне хотелось бы это забыть – правда. Я хочу думать, что меня просто хотят убить.

– Но ведь это не совсем так?!

– Я убил много людей, – скажешь ты, – я убил их и даже не жалею об этом. Поэтому, давай просто забудем об этом. Честно – я очень ценю твою помощь. Но о некоторых вещах – я просто не могу говорить.

Машина будет стоять на месте. Ночь будет тихой. В соседней машине ты видишь, как одинокий водитель в строгом костюме, от скуки, будет смотреть хентай. Ты понаблюдаешь за ним немного; затем, повернёшь глаза в сторону звёзд, которых нет.

– Бодлер сравнивал память с полимпсентусом, – скажет месье, – это такой листок пергамента, на котором пишут текст, стирают его, затем пишут новый. Это – очень просто. Если тебе не понравилось что-то – пиши поверх бесполезного текста – полезный.

– Тебе легко говорить – ты не убивал людей.

– Все мы – убиваем людей – но не всегда знаем об этом. Ты даже не представляешь, скольким судьбам я переломал хребет – просто, от скуки. А чем это лучше убийства?!

Его Лицемерие повернёт голову в другую сторону. Ты уставишься в одну точку спереди тебя.

– Жить – это как писать масло. Что-то не нравится – можно стереть, – скажешь ты, – но я – больше люблю акварель. А ты?

– Карандаши, – скажет он, не повернув головы.

– Что-то случилось?

– Скучно. У меня много дел, дорогуша. Не ты один счастливчик, которого я подобрал с дороги.

Он достанет свой ксиоми и начнёт что-то энергично набирать. Ты тоже достанешь телефон – ты будешь смотреть на него, но не увидишь ничего – только чёрное зеркало.

– А зачем тебе это нужно?

Монро оторвётся от своей работы.

– Я же говорил – я меценат искусства. Много ли шедевров было бы у нас, не будь таких людей, как я – кто-то должен держать этот мир на своих плечах. К тому же – это позволяет мне чувствовать себя кому-нибудь нужным – это здорово успокаивает совесть.

Он вновь примется за работу. Тем временем, гул машин и горечь ночи – весь мир превращали в одну сплошную метафору.

– С каждым новым воспоминанием – мы всё больше меняем сюжет, – ночные пробки на каждого будут действовать по-разному, – многие люди привыкли думать, что память – предельно логична и правдива. Часть воспоминаний – мы сочиняем сами. Я вот – придерживаюсь мнения, что человек произошел от эволюции вида, который в свою очередь произошел от союза свиньи и обезьяны. Многие со мной не согласны – но я стою на позиции человеческих воспоминаний – о тех временах, когда мы были детьми свиней и обезьян.

Ты не поймёшь ни слова из того, что он скажет. Вооружённый Философ часто будет говорить подобные вещи – и ты научишься поддерживать такие разговоры с помощью прыжков с темы на тему. Ты ответишь Монро:

– Свиней?! Я не знаю. Мне противны свиньи. Я однажды видел их – нос на уровни задницы…

– Рыло.

– Прости, что?

– У свиней рыло, нос – какая разница – на уровне задницы. Жить так: в загонах, нюхая друг друга, спариваясь у всех на виду и со всеми подряд – что это за общество такое?!

– Общество, в котором царит свободы и равноправие.

Ты ненадолго застынешь, пытаясь осознать то, что сказал Монро. Затем, улыбнёшься и начнёшь хохотать, подпрыгивая на месте, чуть не падая с сидения. Монро будет смотреть на тебя и тихо посмеиваться, прикрывая ладонью рот.

Он откроет окно и достанет вейп. Выдыхая дым в ночь, Монро скажет в пустоту:

– Если мы так легко можем менять своё прошлое по своему усмотрению: происходить одновременно из глины, от обезьян и от обезьян со свиньями одновременно – то можем ли мы так запросто менять настоящее?

Ответа на его вопрос – не будет. За окном будут только дома и машины с ветром внутри них. Не будет ничего, на чём Монро смог бы задержать взгляд. Он не станет смотреть на что-то конкретное – он будет вглядываться вглубь себя; и не будет моргать. Воздух в городе – наполовину будет состоять из пепла. Ты будешь смотреть на Монро и спрашивать себя: «Какого хрена? Вот какого?!».

Вы доберётесь до его дома лишь под самую глубокую ночь. Будет так поздно – что уже рано. Облака превратятся в капельки воды и станут падать вам на головы. Это будет то самое время, когда город сделает небольшую остановку, чтобы отдохнуть. Ведь что и говорить – города работают не двадцать четыре, а всего двадцать три с половиной часа в сутки. Уже не ночь – ещё не утро. И в это время – ты решишь для себя, что начинаешь новую жизнь. Небо будет синим.