Юрий Нестеренко - Комбинат

У последнего подъезда Николаю вроде бы улыбнулась удача: едва он подергал дверь и убедился, что она тоже заперта, как изнутри послышались шаги, замок щелкнул, и дверь открылась. Николай мило улыбнулся выходившей во двор бабке в ужасном малиновом пальто и не менее ужасной кастрюлеобразной шляпке и попытался просочиться в дом за ее спиной, но бдительная бабка шагнула назад, грудью закрывая ему дорогу:

— Вы к кому?

— К Ивановым, — нагло сымпровизировал Николай, надеясь, что в подъезде отыщутся представители этой самой распространенной фамилии.

— Нет здесь никаких Ивановых, — отрезала бабка. На лице ее так и читалось членство в Совете ветеранов и еще полудюжине подобных организаций.

— Как нет? Это какой номер дома? — вопрос был вполне уместным, ибо и на этом, и на соседнем доме таблички тоже отсутствовали.

— Это какой надо номер дома, — непреклонно ответила старуха. — Документики ваши покажите, а потом спрашивайте.

— Что? — Николай даже рассмеялся от такой наглости. — А вы, собственно, кто, чтобы я показывал вам свои документы?

— Кто надо! — бабка захлопнула дверь у себя за спиной. — Шляются тут всякие в заграничных куртках возле режимного объекта… — как видно, ее представления о тактике и снаряжении шпионов восходили прямиком к выученной в детстве песенке про коричневую пуговку с нерусскими буквами. — Щас вот позвоню кому надо!

— Это сколько угодно, — разрешил Николай. Но вынужден был, тем не менее, отправиться прочь, не солоно хлебавши.

Упоминание о звонке, однако, заставило его вспомнить то, о чем он напрочь забыл из-за стычки с гопниками: кто-то звонил ему на мобильный! Неужели из мэрии все же откликнулись так быстро? И хорош же он, что не перезвонил сразу… Он вытащил на ходу телефон — на сей раз никаких подозрительных типов поблизости не было — и вывел на экран данные пропущенного звонка. Номер был незнакомый — не тот, по которому он сам звонил в мэрию. Хотя кто сказал, что они используют один на все случаи жизни… Но скорее это все же Светлана.

Он нажал кнопку звонка и поднес телефон к уху, но ничего не услышал. Ну так и есть — нет сигнала! На улице Ударников (и даже Дзержинского), значит, ловится, а здесь… В надежде, что связь станет лучше на открытом пространстве (хотя — не деревья же ей мешают?), он вновь вышел на внешний тротуар к дороге, за которой лежал комбинат. Действительно, на какой-то миг на экранчике появилась одна полоска, но, едва он нажал на кнопку, снова исчезла.

А может, это вовсе не плохое покрытие, подумал Николай. Может, там, за забором, работает специальная глушилка сотовой связи?

А что, с них вполне станется. Сам комбинат уже практически не работает, а глушилка таки да. И в этих домах, возможно, живут вовсе не инженеры, а какие-нибудь местные вертухаи. Или те и другие вперемешку, для облегчения присмотра вторых за первыми…

Так или иначе, сейчас Николай не мог даже вызвать такси, и ему ничего не оставалось, кроме как идти дальше вдоль забора. Довольно скоро он дошел до места, где забор заворачивал влево под тупым углом, но больше ничего не переменилось — серая бетонная стена слева оставалась совершенно одинаковой на всем своем протяжении, и даже никакие матерные надписи ее не разнообразили. Пресловутых дырок в заборе тоже не просматривалось. Николай был вынужден признать, что вряд ли его идея пройтись вокруг комбината принесет какие-нибудь интересные результаты. Жилые дома справа закончились, там тоже потянулась какая-то промзона, затем — полуразрушенные бараки, зиявшие выбитыми окнами. Селиванов вновь почувствовал себя неуютно; к счастью, в этом районе пока что никто не попадался ему навстречу. Вдобавок ко всему начал накрапывать мелкий дождь.

Николай миновал второй поворот забора, чертовски напоминавший первый. Справа показался остов недостроенного многоэтажного здания — похоже, скорее казенного, чем жилого — возвышавшийся над огромной заброшенной стройплощадкой. От некогда ограждавшего его деревянного забора уже почти ничего не осталось, и Николай хорошо видел груды заросшей бурьяном земли, какие-то вросшие в грязь бетонные кольца и катушки из-под кабеля (сам кабель, видимо, давно растащили), стопки сгруженных на землю плит, уже поросших кустиками, сожженные останки «КАМАЗа», утонувшего в грязи по ступицы, и даже, кажется, ржавый скелет рухнувшего на землю крана вдалеке. Внезапно раздался злобный лай, и из-за ближайшей груды мусора выбежала тощая облезлая дворняга грязно-рыжей масти; Николай посмотрел на нее с опаской, но решил, что она не отважится напасть. Однако, стоило ему сделать еще несколько торопливых шагов по тротуару, как за первой псиной последовали другие. Поначалу они лишь гавкали с территории стройки, но, едва вся стая собралась вместе, устремились, подбадривая себя лаем, к одинокому прохожему.