Вероника Кунгурцева - Киномеханика

И более фантастическими, чем многолюдство пляжа, Марату казались рои обычных черно-желтых ос, которые с жужжанием вились между людьми, привлеченные запахом провизии на разостланных газетках. К сожалению, Марат не мог превратиться в одну из этих ос и сунуть хоботок вон хоть в тот растаявший на жаре кусочек сыра.

Он сел на гальку, спиной прислонился к высокой возле полосы прибоя бетонной буне, от которой на него падала куцая тень, и, не разворачивая пилотку в газетный лист — газету он подобрал на привокзальной скамейке, — перебегая глазами по сгибу снаружи вовнутрь и обратно, машинально прочел:

«По тропам мамонтов. На строительстве Байкало-Амурской магистрали в поселке Магистральном бойцы студенческого отряда Иркутского государственного университета, роя траншею для теплотрассы, наткнулись на непонятный предмет. Каково же было изумление всех, когда из ямы глубиной в полтора метра был поднят огромный бивень мамонта! Ценный трофей, пролежавший в сибирской тайге десятки тысяч лет, свидетельствует о том, что когда-то в этих местах, по которым ныне прокладывается трасса магистрали века, обитали стада доисторических слонов».

И все-таки стоило подумать о еде, оставив на время все мысли о деле. Хотя этот участок побережья оказался таким же цивильным и тесным, до почти полной непроходимости, как предыдущий, он внушал гораздо больше надежды. За ним простирался не город — его придавила дремучая зеленая гора, пляж отгородился от нее плотным строем узких черных кипарисов, под которым сейчас с грохотом и шумом скользил зеленой гусеницей поезд дальнего следования. Эта поросшая лесом гора волновала и манила Марата, и только боязнь потерять Адика из виду помешала ему сразу отправиться кверху. Невероятно, чтобы на обширном склоне, так близко от моря, не было садовых или огородных участков, где сейчас, в августе, спеют диковинные южные плоды, не говоря уже о яблоках. Но достигнуть горы Марату не удалось. У ее подошвы, едва Марат пересек рельсы, он попал в поле зрения стайки подростков.

Они жгли костер прямо на змеящихся по земле корнях широкого платана с энергично раскинутой кроной и при появлении чужака моментально пришли в движение. У некоторых оно выразилось в легкой перемене позы. Большинство выдало себя лишь быстрыми взглядами с искорками страха, злобы и интереса. Ничего не оставалось, как только направиться к ним с таким решительным видом, будто их-то он и искал или не видел ничего предосудительного в том, чтобы подойти к чужому огню, тем более что горел он не вхолостую. Проковыляй Марат опасливо мимо, они наверняка окликнули бы его, а оставь их оклик без внимания — легко бы его догнали и окружили. Инициатива оказалась бы в их руках, и невозможно было предугадать, как бы они ее использовали при таком численном перевесе.

Кострище было обложено принесенной с моря крупной галькой, поверх нее лежал лист ржавой жести, на котором жарился ворох темных моллюсков в плоских овальных раковинах, обросших бородой рыжей тины. В момент, когда Марат приблизился вплотную, один из пареньков — с длинными выгоревшими волосами и утиным носом, — взяв палку, гибко поднялся, якобы навстречу подошедшему, но, как оказалось, к костру, проворно перемешал раковины и сообщил, что мидии, раз их створки приоткрылись от жары, готовы. Просунув длинные, выбеленные морем ногти в щель, он раскрыл раковину и аппетитно подул на крохотный комочек бурой плоти внутри. На чужака он, вывернув шею, демонстративно не смотрел; если бы Марату вздумалось поприветствовать незнакомую компанию или с ходу задать вопрос, он мог обратиться в лучшем случае в его костлявую спину с широкими лопатками. Но Марат и не подумал этого делать, а молча выудил с противня моллюска покрупней, перевалил его, как печеную картошку, несколько раз из ладони в ладонь, чтобы остудить, и, зубами вытянув из ножа лезвие, растворил раковину.

— Так это мидии, — сказал Марат, осторожно беря губами теплое мясо и предоставив им самим разбираться в смысле сказанного.

Из этих слов они должны были, по крайней мере, уяснить, что он не из их мира. А раз он явился из других мест, то прежде, чем искать повод для придирки, им предстояло прозондировать почву и угадать, насколько опасны посланцы этих областей. Это недоумение держало их на дистанции, пожалуй, надежнее, чем показанный нож, хотя и он, как заметил Марат, произвел на них впечатление. Жесткое мясо оказалось изумительным на вкус, но внутри одной раковины его было настолько мало, что Марат вряд ли бы заглушил голод, если б даже один излузгал все, что лежало на противне.