Луис Ламур - Как был покорен Запад (сборник)

Хирурги работали в тихом отчаянии — спасали жизнь одному, беспомощно глядя, как умирает другой, кому-то сохраняли руку или ногу, кому-то ампутировали. Всюду были кровь и ужас, сумрак наполняли дрожащие крики боли, мучительные слезы людей, которые больше никогда не. смогут ходить или видеть.

Санитары сбросили тело Лайнуса Ролингза с носилок на один из залитых кровью столов. Хирург приподнял ему веко и покачал головой.

— Напрасно тратили время, ребята.

Носильщики скатили тело со стола, и на его место немедленно легло следующее.

Всю ночь команды с фонарями обыскивали поле у Шайло — собирали раненых, перебирали груды исковерканных тел в поисках тех, кто, может быть, еще не умер, и тех, кого можно хотя бы опознать. Кое-где тела лежали на траве в диковинных позах поодиночке, в других местах — кучками, как мусор, выброшенный водой на пологий берег.

Люди с фонарями искали и рассматривали мертвых — каждый, как мудрец — Диоген, ищущий со своим фонарем одного честного человека среди многих… Ныне все они честные люди. То здесь, то там они находили ценности, письма, оружие, еще пригодное к употреблению, или другое имущество. Что-то из находок будет отослано домой родственникам, что-то останется в кармане у нашедшего…

Время от времени они покрикивали, блуждая среди этих людских обломков:

— Есть кто-нибудь из Двенадцатого мичиганского? Тридцать шестого индианского? Есть кто из снайперов Берджа? Шестнадцатый висконсинский, отзовись!

Их выкрики сливались в панихиду по усопшим, но один за другим фонари исчезали, по мере того как бродивших там людей утомляло это неблагодарное занятие.

И все же их голоса не всегда оставались неуслышанными. Зеб Ролингз услышал их и медленно, опираясь на одну — здоровую — руку, с трудом сел. Какое-то время он озирался в смятении. Было темно, холодно… и что-то не в порядке с рукой… или с плечом.

Он поискал свою винтовку — она исчезла. Все, что у него осталось, — это штык и фляга. Ухватившись за дерево, он подтянулся и встал на ноги, глядя, как люди с фонарями исполняли свой жуткий балет среди мертвых. Он слышал их зовущие голоса и изредка слабые ответы. Неподалеку печальный голос кричал в темноте:

— Воды! Воды! Неужели никто не даст мне воды?..

Голос был где-то близко, фонари — далеко. Зеб побрел, едва переставляя ноги, добрался до раненого и опустился возле него на колени.

— Пей, солдат. Тут немного, но ты не стесняйся.

Человек жадными глотками опустошил флягу.

— Спасибо тебе, — хрипло выдохнул он. — Ты уж прости, что я забрал у тебя последнюю каплю, но не мог удержаться, так это здорово было.

— Я пришлю кого-нибудь, — пообещал Зеб. И двинулся через поле к группе людей, копавших громадную общую могилу. Он слышал, приближаясь, как с хрустом врезаются в землю их лопаты, видел, как двое опустили носилки с телом у края могилы. Он сказал им о раненом.

Они двинулись туда, а он побрел прочь, и тут свет их фонаря упал на лицо убитого, к которому Зеб уже повернулся спиной.

Это был его отец, Лайнус Ролингз.

Держа в руке пустую флягу, Зеб Ролингз брел между деревьями. Запах смерти смешивался с ароматом цветов персика и влажной прохладной ночи.

Он споткнулся о мертвое тело и чуть не упал, едва удержав равновесие. Тут рядом кто-то сказал:

— Ты уже попробовал эту воду?

— Нет еще.

— Попробуй.

Зеб зачерпнул ладонью воды из пруда, откуда вытекал ручеек, и осторожно глотнул, пробуя на вкус. В темноте было слышно, как другие люди идут через лесок к ручейку и речушке, в которую Он впадал.

— Странный вкус?

— Да… необычный.

— Я этот пруд видел, когда еще солнце не село. Он был розовый, красней, чем чай из сассафраса [47] Сассафрас — американский лавр. .

Зеб подавился и закашлялся, выплевывая воду. И повесил пустую флягу обратно на пояс. Тем временем солдат подошел к нему ближе.

— По-моему, не годится, чтоб человек пил такую воду. И вообще, не годится, чтоб человек делал многое из того, чем мы занимались сегодня. Ты убил кого-нибудь?

— Думаю, что да, — сказал Зеб. — Мы только поднялись и побежали, как взорвалась граната, а когда чуть разошелся дым и пыль, я увидел, что где-то потерял винтовку, а потом кавалерист ударил меня по руке саблей… по плечу, вот здесь. А все остальное перемешалось. Кто-то треснул меня прикладом, а когда я очухался, бой уже закончился.

— А я никого не убил, и не собираюсь. Ты откуда?

— С Огайо, пониже водопада.