Джулиана Маклейн - Цвет судьбы

Так или иначе до сих пор не могу простить себе эти слова.

В следующие несколько недель мы с Гленом почти не виделись. Совместные тусовки наших компаний прекратились. Должно быть, все понимали, что нам с Гленом и Миа не стоит видеться втроем.

Глен наверняка догадывался, что я чувствую себя отвергнутой. А я не могла даже подумать о том, как он милуется с Миа. При одной мысли об этом внутри у меня все сжималось. Что, если они вдвоем говорят обо мне? Обсуждают меня? Быть может, жалеют?

А о чем еще им каждый вечер болтать по телефону? Просто загадка. Глен много читает, любит альтернативную музыку, а Миа предпочитает репертуар хит-парадов и походы по магазинам. Бессмыслица какая-то! Она совсем ему не подходит! Когда же он это поймет?

На больших переменах мы с подругами перестали ходить на спортплощадку, чтобы поглазеть на парней, играющих в баскетбол. Быть может, вместо меня туда теперь ходила Миа? Болела за Глена, подбадривала его? Я не спрашивала. В сущности, мы с ней теперь вообще не разговаривали. Разве что за общим столом – об уроках, домашних заданиях и прочих приятных родительскому слуху вещах.

Родители, конечно, заметили, что мы в ссоре, но, слава богу, не выясняли, в чем дело, и не пытались нас помирить.

Однажды вечером, когда я сидела за уроками, мама подошла ко мне и села рядом.

– Послушай меня, – сказала она. – Рано или поздно все проходит.

Я бросила ручку и развернулась к ней лицом.

– Это никогда не пройдет! – отрезала я.

Невыносимо было слушать, как она меня успокаивает. Словно малолетку, занозившую пальчик!.. Почему взрослые вечно считают, что любовь у подростков несерьезная, ненастоящая?

Я и сама понимала, что веду себя как типичный подросток. Классическая картина – девочка сходит с ума по мальчику! Но моя любовь была чем-то большим, гораздо большим. Жаль, что в то время никто этого не понимал.

– Ты забудешь его, – продолжала мама.

– Никогда!

– Кейт, тебе всего пятнадцать. У тебя будут другие мальчики…

– Нет! Не будет никаких других!

Мама смущенно кашлянула – должно быть, не ожидала от меня такой бурной реакции.

– Дело не только в Глене, – продолжала я. – Еще и Миа! Как она могла? Она же знала, что он мне нравится! И из всех парней в школе выбрала именно его! Она любого может заполучить, кого захочет! А Глен был мой!..

Оборвав себя, я уставилась на недописанное уравнение. Буквы и цифры прыгали и расплывались перед глазами.

– Знаешь, – мягко сказала мама, – может быть, это ревность? Я хочу сказать, Миа ревнует к тебе. Хочет доказать, что она старше и умнее, не хочет, чтобы ты что-то успела раньше ее.

Я снова повернулась к ней:

– Что успела? Завести себе парня? Да у нее были сотни парней! Ну, может, не сотни, но Глен точно не первый!

Мама отвела взгляд, и я немедленно пожалела о своих словах. Наверняка она подозревала, что Миа уже не девственница; но все же не стоило кричать об этом на весь дом.

Некоторое время мы сидели молча. Мама всегда так делала: стоило мне нагрубить или сказать что-то бестактное, в ответ просто умолкала, давая мне время поразмыслить и пожалеть о своих словах. Но на этот раз я жалела лишь о том, что расстроила маму. Перед Миа мне стыдиться нечего, ведь я сказала чистую правду.

– Настанет день, – заговорила наконец мама, – когда ты встретишь своего человека. Лучшего на свете.

Я предостерегающе подняла руку.

– Нет! Пожалуйста, мама, не надо!..

Несколько мгновений она смотрела на меня, затем кивнула и поднялась:

– Хорошо. Милая, если захочешь об этом поговорить, помни: я всегда рядом.

В ответ я выдавила невеселую улыбку. К чему обижать маму? На нее я не сердилась; вся моя обида и злость предназначались Миа.

Но не Глену. Вспоминая те дни, сама удивляюсь: его я ни в чем не винила. Неизменно выискивала ему оправдания.

Совсем как много лет спустя, когда он начал пить.

Бывают в жизни дни, когда все выглядит безнадежным. Такое черное время надо просто перетерпеть. На самом деле все не так плохо, как кажется, когда отчаяние хватает тебя за горло.

Хорошо помню день, когда моя жизнь сделала следующий крутой вираж. В тот день – в тот вечер – она изменилась навсегда. И, как бы там ни было, я ни о чем не жалею.

Нет! Явись сейчас какой-нибудь волшебник, предложи изменить прошлое – я ответила бы, что ничего не хочу менять. Судьба преподнесла мне драгоценный дар, все значение которого я с трудом осознаю даже сейчас. Мне уже давным-давно не пятнадцать, я взрослая и теперь благодарна за все, что случилось со мной в юности. Пусть тогда мне и пришлось очень несладко.