Вера Колочкова - Сияние первой любви

Со второй половины сентября зарядили дожди, и городок покорно отдался им, съежился и будто нахохлился, пережидая ненастье. Таня подолгу стояла у окна, глядя на безлюдный кусок улицы. Однажды подумала вдруг – даже телевизора в этой квартире нет. И ни одной книги нет. Странно.

Сама по себе эта мысль испугала ее немного, будто была предвестником подступающей скуки. Но ведь нет никакой скуки, еще чего! Время ее наполнено счастьем ожидания, и ничего, что идет дождь и гулять нельзя. И не надо никакого телевизора с его отвлекающей от счастья болтовней. Наоборот, надо утрамбовать в себе это счастье, чтобы хватило надолго, на всю оставшуюся жизнь. Разве не с этой целью она здесь?

Отвернувшись от окна, она снова начала бродить по квартире, слушая тишину. Остановилась у допотопной магнитолы на длинных ножках – интересно, этот раритет из прошлого века функционирует или нет? Надо проверить…

Нашла на полу вилку, воткнула в розетку. Вспомнилось вдруг, что у бабушки была точно такая магнитола, и пластинки тоже были – старые, в бумажных пакетах. И в клубе на танцах в Озерках тоже крутили магнитолу. Они с девчонками собирались, смотрели, как танцуют ребята постарше. Сколько ей тогда было? Двенадцать? Тринадцать? И Сережа там был, да только и не смотрел на нее, малявку…

Пластинки тоже нашлись – в отделении секретера, уныло примостившегося в углу гостиной. Много пластинок. И какие это были пластинки – будто в детство свое окунулась, в раннюю юность! На танцплощадку в Озерках, да! Вот они, родимые, которым подпевали, которые бередили мелодиями юные души… Демис Руссос, «Оттаван», оркестр Поля Мориа… Джо Дассен! «Сикрет сервис», итальянцы, «Наутилус Помпилиус»! Ох, как страдала юная душенька, когда Таня глядела на Сережу, танцующего с другой девочкой, более взрослой… «Я хочу быть с тобой, я так хочу быть с тобой! В комнате с белым потолком, с правом на надежду…»

О, а это что? Неужели «Битлы»? Ну да, самый первый альбом, который появился тогда… А вот еще – «Белый альбом»… Вот это да! Вот это находка! Ура! Пусть счастье наполнится музыкой, именно этого сейчас ей не хватает!

Таня поставила диск Джо Дассена, осторожно подвела иглу. Только сработай, старая рухлядь магнитола, только не подведи…

Затаила дыхание, вслушиваясь в тихий шорох иглы. И облегченно вздохнула, когда комната наполнилась волшебной мелодией и таким же волшебным грустным голосом, выпевающим по-французски:

И тут же начала подпевать, стараясь попадать в такт:

Вдруг захотелось плакать. Вдруг осозналась временность ее счастья, и нелепость его, и безысходность… Почему она вдруг решила, что счастью нужен год? А если через год не отпустит, не избудется? Что тогда? Если, наоборот, оно вырастет и окрепнет, и невозможно будет расстаться – чтобы навсегда, как обещала Валентину? И самой себе тоже обещала?

Нет, не надо больше Джо Дассена – всю душу вынул. Лучше «Битлов» поставить. А еще лучше – «Оттаван», чтобы отвлечься на ритмичную веселую музыку, скоротать вместе с ней время ожидания. Счастливого ожидания. Да, она счастлива, очень счастлива, и даже ожиданием счастлива…

Потом дожди прекратились, и сентябрь плавно перешел в холодный и ветреный октябрь. Листья с деревьев облетали стаями, устилали землю ярким ковром. Городок готовился к зиме. Здесь она, по всей видимости, рано наступает.

Когда в начале октября пролетел за окном первый снег, Татьяна удивилась – уже? Так рано? Хоть и не лег на землю, быстро растаял, но все равно тревожно как-то на душе стало, будто вместе со снегом пришла в ее счастье опасливая фальшивая нотка. Раньше молчала, а теперь дала о себе знать.

А потом она и в «музыку» наигралась. Однажды проснулась, глянула в окно, и так захотелось услышать Данькин голос! И Егоркин! Просто услышать! Имеет она на это право? Мало ли какие условия были поставлены Валентином… Да и что это за условия, в конце концов? Кто может запретить матери говорить с детьми? Наверное, и Валя уже осознал всю нелепость своих условий. Да она и не обещала ему ничего такого. Тем более уже месяц прошел, как она соблюдает эти невозможные условия!

Бросилась искать свой мобильник, нашла, быстро кликнула Данькин номер, одновременно вспоминая, в котором часу заканчивается последний школьный урок. Если еще не закончился, он может и не ответить. У них в школе с этим строго – никаких переговоров по телефону во время занятий.