Виктор Пелевин - Тайные виды на гору Фудзи [litres]

Их и нужно было скармливать в свое время Игорю Андреевичу вместо «мировоззренческих татуировок». Это и было современным девичьим приданым – модными перинами и наволочками духа, тем самым, чем сосущая за хабаровск дуреха отличается от… нет, даже не просто дорогой женщины, а такой, с которой разговор о цене вообще неуместен, потому что вести его будет через много лет специальный лондонский адвокат.

Ну почему, почему мы все понимаем так поздно?

«Мужика надо брать мерцанием, – думала Таня, – а не силиконовыми буферами. И еще, конечно, женщина должна быть не ворчащей подстилкой, а психологом и другом – понимать мужские проблемы и каждый раз приходить на помощь…»

На текущего татя, впрочем, эти высокие инсайты не распространялись – он таких пилотажей не заслуживал. Он был вялой омегой: зарабатывал меньше, жил у нее, то есть уступал по всем социальным параметрам. Но в него приятно было иногда погружать когти, ворчливо напоминая об этих обстоятельствах, а он покорно молчал – и если это не женский успех, то что тогда?

Летом ездили отдыхать в Турцию, зимой катались на горных лыжах, и было уже ясно, что лучше не станет. Один раз из Турции вернулись порознь.

Жизнь проходила мимо, быстро и безжалостно.

Кризис среднего возраста, поняла Таня, это когда тебе сороковник, а ты живешь одна, ездишь в метро и работаешь дипломированным счетоводом – даже если платежная ведомость называет это по-другому… И зачем теперь духовно расти, если этого уже никому не впарить?

Она завязала с женскими романами и взялась за психологический научпоп. Особенно ее утешали пассажи про относительность таких понятий как «успех» и «неудача» – их она перечитывала по два раза.

О прочитанном в метро (почти два часа каждый день) она вспоминала, расслабляясь в вечерней ванне. Теплый соляной раствор наводил сны почти как от амстердамских таблеток, только не такие тревожные: когда она засыпала, в ней просыпался какой-то другой ум, большой, спокойный и ясный. Патентованная мудрость успокаивала.

…психологи доказали, что «успех» как непосредственное внутреннее переживание редок и длится всего несколько секунд… (но можно нехитрыми домашними средствами создать его устойчивый образ, додумывала во сне Таня, чтобы соседям по вагону казалось, будто жизнь прошла мимо них и прямо через тебя).

…разве может жизнь пройти мимо или не мимо? Глупо даже ставить таким образом вопрос.

Да, соглашалась Таня, просыпаясь – это не жизнь проходит, это мы просачиваемся сквозь нее, как капельки пота сквозь ромашковую маску, и стекаем в таинственный резервуар, который столько веков пытаются приватизировать разные люди в прикольных шапочках.

Говорят, в нас продолжают жить наши предки. Но почему тогда нам так одиноко? Эх, предки, предки… Let’s be alone together [2] Давай будем одиноки вместе. , как пел басовитый канадский коэн.

Почти все одноклассники оставили в интернете какой-то след. Большинство до сих пор искало ежика в тумане, двое умерло, несколько уехало.

Задрот-троечник Миша Дросов ежемесячно постил свои загорелые фотки на фоне калифорнийских холмов. Надя Рыжикова стала балериной – выступала одно время на подтанцовке у квартета «Летящие», потом снялась в хореографическом хорроре «Плохой Мазок», а дальше ее, кажется, взяли замуж богатые турецкие люди.

Серьезно из класса поднялся только один человек – из-за него, собственно, у Тани и возник интерес к остальным.

Но про Федю слухи доходили уже давно.

Теперь он был Федором Семеновичем, носил очки и галстук, и на ушлепка не походил совершенно. В бизнес-периодике его называли «правой рукой Рината Сулейманова», одного из серьезных форбсовских богачей.

Когда Таня впервые наткнулась на такую формулировку, ей представилось, что этот Ринат – какое-то грозное демоническое существо, у которого каждая рука и нога обладают отдельным сознанием и собственной алчной волей.

Правая рука Рината загребла уже многое. У Феди были доли в торговых сетях, агропроме, гостиничном бизнесе и даже в паре банков (один, правда, уже санировали). Последней его инвестицией была сеть охотничьих ресторанов «Вино и колбаса». Своего миллиарда у него не было (хоть оставалось немного), но в нижнюю часть разных списков и рейтингов он входил.

Сайты с компроматом приписывали ему судимость и даже короткую отсидку. Сажали его, как Таня поняла, по двусмысленной экономической статье, и на его месте мог оказаться любой первоначальный накопленец. Дело было быстро пересмотрено, обвинения сняты, и после этого начался неудержимый Федин взлет.