Семён Каминский - Ангелы по пять (сборник)

Саша познакомилась с ним в секции бодибилдинга. Сама она большой крепостью организма не обладала, скорее, совсем наоборот: миниатюрная, личико – узенькое, лисье, правда, вовсе недурное, волосы – неопределённо русоватого оттенка, лёгкие и ломкие. Но сила её была в тяге, в устремлениях. И когда она, к двадцати пяти годам, поставила себе задачу – найти жизненную опору, то по библиотекам, конечно, расхаживать не стала: муж должен был быть, по определению, крепким и выносливым. Очень интересно выглядела хрупкая девушка среди «качков»: Паша нашёлся – вместе со своим накачанным торсом – и подошёл знакомиться уже на первой неделе её занятий в секции. После чего эти занятия вскоре можно было и прекратить… Проехали!

Из занюханного заводского КБ она быстро заставила его уйти, ему было определено другое поприще – фотографа. Зимой – ёлочного, дедоморозного, летом – курортного и круглогодично – свадебного. Заработки пошли просто замечательные, можно было и ей перестать юбку на работе просиживать, и квартиру купить (ну, в микрорайоне, не в центре, но тоже неплохо), и Ксюшку завести. А через четыре года новая идея – Америка! И очень зря все знакомые и свекровь зудели, мол, «будешь ты в Америке – на зелёном венике»! Вот они – Саша, Паша и Ксюша – сейчас гуляют по Мичиган Авеню и американские пончики-«донатсы» жуют… Пончики – это, впрочем, чепуха (проехали!), надо дальше двигаться, к другой остановке… Тут Ксюша прилипла к уличной витрине туристического агентства «Эпл вакэйшн»: томная дама в тёмных очках и бикини лежит на надувном матрасе в перламутрово-бирюзовом бассейне и потягивает коктейль из бокала с маленьким радужным зонтичком, а на заднике – сказочные пальмы и море… Агитка, конечно, но красиво. Вот и она – Сашина следующая остановка.

Но до этой остановки опять были полустанки: поскучнее и пострашнее. Сначала – маленькая двухдверная «Хонда Сивик» (очень старенькая, но без машины здесь никак). Потом – бесплатная школа английского для неимущих, а параллельно – Пашу на работу пристроить, потому что привезённые с собой десять тысяч уже на исходе. Фотографы тут никакие, конечно, не нужны. Пошёл в небольшой цех к русскому хозяину: нажимать ногой (по двенадцать часов) на педаль пресса – штамповать платы для мобильников. Работа тупейшая, за целый день – десять слов с соседями по конвейеру, и заработок не велик, но на еду и квартиру хватало. A Саша, после полутора лет школы, – на курсы по программированию. Подходил двухтысячный год со своими тремя ноликами, и в Америке началась компьютерная истерия: на работу требовалось всё больше и больше специалистов, чтобы срочно переделывать и проверять коды на наличие в них правильных дат. (А то вдруг 1-го января 2000 года от этих ноликов компьютеры с ума сойдут – и Мистер Американский Бизнес сдохнет!) Поэтому устроиться на работу программистом с высокой стартовой зарплатой можно было и без хорошего английского, и без большого опыта, а липовые рекомендации давали сами программистские школы. Как говорили Сашины учителя: нужно придумать себе рабочую историю, резюме – и, главное, во всё это самому поверить.

– Я по трупам пойду, – патетично провозглашала уже хорошо расслабившаяся Саша, когда они, наедине с Маринкой, обсуждали свои женские американские жизни, при участии двух больших бутылок «сухаря». Обычно они расслаблялись в отсутствие Паши, сидя на матрасе, постеленном прямо на полу в съёмной квартире, где, кроме двух матрасов (одного двуспального и другого – поменьше, для Ксюшки), пожилой тумбочки с телевизором, трёх уродливых стульев, выброшенных соседями, и кухонного стола, половину которого занимал компьютер, ничего не было.

– Вот ты, Маринка, уже столько лет здесь маешься, всё учишься в своём «калледже» – что толку? Где «бойфренд»-американец? Где хорошая работа? Вкалываешь в этом сраном магазине за шесть пятьдесят в час? Нет, я по трупам пойду… – повторяла Саша, выливая остатки вина в чашку.

Работу она искала – как ходила на работу. Ксюшку – к соседям, то к одним, то к другим, благо, много русских вокруг. На личико – чуток краски; на тело – строгий, простенький, единственный, но очень аккуратный чёрный костюмчик; в ручки – пластиковую папочку с резюме, которое сочинили специалисты (отнюдь не бесплатно); в зубы – заученный десяток английских выражений; в «хонду» или на «сабвэй» – и на интервью, иногда по два раза в день.

Она научилась производить впечатление в своей монолитной уверенности и знании предмета. Если её спрашивали о чём-то и Саша не имела представления, как ответить, – а случалось это частенько, – она, выразительно глядя собеседнику прямо в глаза, размеренно тянула что-то ничего не значащее, типа: «Actually…» [2] , «I think…» [3] или совсем пробивное: «What do you mean by that?» [4] . Далее следовала, естественно, пауза, но собеседник сам почему-то начинал заполнять возникшую после этого тишину, ощущая неловкость оттого, что, видимо, задал какой-то бестолковый вопрос и именно поэтому она затрудняется с ответом.