Сергей Мавроди - Сын Люцифера

— Кто Вы? ─ внезапно охрипшим голосом глухо спросил Сидоров и облизнул пересохшие губы. ─ Никакой Вы не компьютер!

Мужчина, ничего не отвечая, встал, подошел к окну, заложил руки за спину и стал молча смотреть на улицу.

— Если хотите еще что-то спросить, Константин Викторович, ─ спрашивайте, ─ наконец проговорил он. ─ Я Вас слушаю.

— Кхе… кхе… ─ неуверенно откашлялся Сидоров.

Он почему-то вдруг почувствовал себя смущенным и не знал, о чем, собственно, говорить и как вообще теперь вести себя дальше. А как прикажете вести себя с … человеком, ну, пусть даже не с человеком ─ с компьютером, не важно! словом, с существом, которое видит вас насквозь, всего, вплоть до самых ваших тайных, интимных, сокровенных и, как вы до сих пор считали, только лично вам принадлежащих мыслей, мыслишек, желаний и желаньишек. Да с ним, с этим существом, не разговаривать надо, а бежать от него, куда глаза глядят!

Что же касается вопросов, то он уже на сегодня наспрашивался. Хватит! Того и гляди, еще что-нибудь новенькое узнаешь. Про себя или про свою дражайшую половину. Про супруженицу свою ненаглядную, черти бы ее побрали! Про любовь-морковь и про весь этот преподлый бабский род!

— Так, значит, говорите, только с идеальным партнером?.. ─ через паузу все же промямлил он, ища для себя пути отступления и пытаясь хоть как-то оправдать Настеньку. В конце концов он что-то действительно раньше не замечал, чтобы сказочные принцы на белых «Мерседесах» по их захолустью толпами раскатывали…

— Отнюдь! ─ мужчина оторвался от созерцания улицы и вполоборота сбоку посмотрел на Сидорова. ─ Разве я это говорил? Ничего подобного.

─ Что значит «ничего подобного»?! ─ Сидоров почувствовал, что стены комнаты внезапно закачались, а пол уплывает у него из-под ног. ─ Как это «ничего подобного»? Не хотите ли Вы сказать?.. Не хотите же Вы сказать?.. Она что, и с неидеальным могла бы? ─ совсем тихо, еле слышно прошептал он, уже заранее зная ответ. ─ И с обычным мужиком?..

─ Разумеется. Вопрос времени и затраченных усилий, ─ мужчина еле заметно пожал плечом. ─ Ну, не через неделю, естественно. Неделя у Вашей жены ─ минимальный срок. Поверьте, это очень хороший результат. Очень! ─ с нажимом повторил он, внимательно глядя на Сидорова. ─ Большего от женщины требовать вообще невозможно. Вы уж поверьте мне на слово.

— Да… Да… ─ пробормотал Сидоров. ─ Хорошо… Знаете, я устал, что-то… Я, пожалуй, закончу пока на этом… Сниму шлем…

─ Да, конечно, ─ вежливо откликнулся мужчина?.. компьютер?.. ─ До свидания, Константин Викторович.

— До свидания, ─ машинально повторил вслед за ним Сидоров и снял шлем.

Его собеседник исчез. Больше в комнате ничего не изменилось. Сидорову почудилось в этом нечто символическое. Как будто это было наглядным подтверждением того, что грань между реальным миром и тем виртуальным, где он только что побывал, крайне зыбка. А зачастую и вообще неразличима. Существует только в сознании.

Ведь стоит лишь представить себе, что к нему только что приходил реальный человек и показывал ему реальные видеоматериалы про похождения его любимой женщины…

От этой мысли Сидорову захотелось завыть.

Так было это все-таки или не было? С одной стороны, он ясно понимал, что нет! конечно, не было. Но с другой, так же ясно понимал теперь, что не было только потому, что случая до сих пор его милой Настеньке подходящего не представилось. Не подвернулось. Никто ею пока всерьез не занимался. Руки просто до сих пор до нее ни у кого не доходили. Других же баб кругом полно. Ничем не хуже. Так что в очередь, дорогие дамы, в очередь! Не толпитесь! Обслужат всех. В свое время. Как там говорил этот проклятый компьютер? «Вопрос времени и затраченных усилий», «неделя ─ прекрасный результат!»?

Дьявол!! Сидоров изо всех сил стукнул кулаком по столу. Шлем с глухим стуком подпрыгнул и чуть не упал. Сидоров смотрел на него, как на гремучую змею.

Подумать только! Еще вчера!.. да что вчера! еще сегодня утром он был счастливым человеком, счастливейшим из смертных! любил, обожал, боготворил свою жену, сдувал с нее пылинки и считал каким-то высшим существом из другого мира! Стихи ей читал. Гумилева, блядь!

Да по хую ей жирафы! Ты ей лучше скажи, где ее хахаль дорогой бродит. На белом Мерсе рассекает. Тогда она сразу успокоится, плакать перестанет и сосать к нему побежит. Ну, не сразу, конечно. Через неделю. Прекрасный результат! Твою мать!!!..