Сергей Мавроди - Сын Люцифера

Вообще обстановка на него начинала как-то давить. Кольцо стоящих неподвижно босых сектантов в черных рясах и масках; ярко-красные жрецы в капюшонах посередине, выкрикивающие нараспев латинские фразы; маятник этот зловещий с полумесяцем на конце — такое впечатление, что это вообще не полумесяц, а лезвие секиры, остро отточенное, — и всё это под громкое, непрекращающееся ни на секунду прерывистое мяуканье кошки.

Мя-яу!!.. Мя-яу!!.. Мя-яу!!..

И что это за мясо он сейчас ел? Вкус какой-то странный. Тоже сладковатый. Хотя, может, это после сиропа этого из ложки так показалось… Непонятный, в общем, вкус. Никогда такого мяса не ел. Может, тоже кошка?!

Рудников даже подташнивание легкое при этой мысли ощутил. Ладно, впрочем. Что за капризы? Ели же все. Не отравились. Подумаешь! Ну, кошка, ну и что? Делов-то! Да, может, и не кошка еще вовсе. А крольчатина под сладким соусом. Или нутрия. Плевать, короче! Хоть кошка, хоть мышка. Плевать! Лишь бы толк был. От этого поедания кошек и ползанья на коленях под латинские песнопения… Да бога ради! Постоим-поползаем… мы люди не гордые. Ко всему привышные. Тертые-ученые! Во болотах мытые, в омутах мочёные.

Последний сектант тем временем встал с колен и вернулся на место. Жрец воздел руки вверх и произнес по-латыни еще несколько фраз.

Да полно!.. Точно ли это латынь? — мелькнуло вдруг в голове у Рудникова. — Похоже, это и не латынь вовсе. А какой-то совсем странный и непонятный язык.

Ему вдруг стало почему-то не по себе. Комическая сторона происходящего, которая до этого бросалась ему в глаза и помогала сохранять в этой ситуации некую отстраненность, спокойствие и хладнокровие (все эти обряды!.. переодевания… взрослые же люди!), отступила куда-то на второй план и перестала вообще иметь значение. Ему вдруг стало просто жутко. Ему неожиданно почудилось, что всё это вовсе никакой не спектакль для пресыщенных, скучающих современных ему дядей и тётей, играющих в сектантов, а что-то реальное и зловещее. И все эти неподвижно стоящие люди в черных рясах со стеклянными глазами стали вызывать у него страх.

Казалось он перенесся каким-то недобрым волшебством в мрачное средневековье. Он просто не мог себе представить никого, из здесь присутствующих, в обычной, нормальной жизни, в нормальной обстановке, в обычных платьях и костюмах… Смеющимися, болтающими, играющими с детьми, смотрящими, к примеру, телевизор. Казалось, это действительно самые настоящие, подлинные фанатики-изуверы. Инквизиторы. Ряса шла им, выглядела на них совершенно естественно.

Рудникову, вдруг страстно захотелось бежать, немедленно уйти отсюда! Зло в этом зале, казалось, витало, было разлито в воздухе!

Черная пси-энергия! — судорожно подумал Рудников. — Энергия боли и страданий! Вот я, наверное, ею сейчас и заряжаюсь. Я же за этим сюда и пришел.

Жрец опять воздел вверх руки и начал нараспев что-то читать. Сектанты стали слегка раскачиваться из стороны в сторону и хором монотонно повторять вслед за ним концы фраз. Рудников стал повторять вместе со всеми.

− Норус экстум! … Трактум версис! …

Им начало овладевать какое-то необъяснимое, непонятное, странное чувство. Как будто он сливается со всеми, становится частью какого-то огромного единого целого. Растворяется, растворяется, растворяется в нем…

Сектанты раскачивались всё сильней. Жрец вдруг выкрикнул какую-то фразу особенно громко и сразу же откуда-то полилась музыка. Странная… сильная, мощная и в то же время щемящая, берущая за душу, тоскливо-заунывная… Орг а н, что ли?.. Рудников такую музыку никогда раньше не слышал. Ничего, даже отдаленно похожего. С первым же аккордом сектанты все, как по команде, взялись за руки и одновременно сделали все шаг влево и сразу же вслед за тем два шага вправо. Пауза. Потом опять шаг влево и два шага вправо.

Рудников двигался вместе со всеми.

Кольцо людей начало медленно вращаться против часовой стрелки. Шаг влево, два шага вправо! Шаг влево, два шага вправо! Сначала медленно, потом все быстрей и быстрей. Влево, вправо-вправо! Влево, вправо-вправо!! Влево, вправо-вправо!!! Быстрей! быстрей!! быстрей!!! Соответственно, всё быстрее и быстрее играла и музыка. И всё громче и громче. Люди двигались вместе с ней, в такт ей. Она задавала ритм. Еще быстрее! Еще быстрее!!! Влево, вправо-вправо! Влево, вправо-вправо!! Еще! Еще!! Еще!!!

От движения веревки у многих развязались, рясы распахнулись. Рудников видел повсюду мелькающие под рясами обнаженные женские и мужские тела, груди, бедра, черные треугольники внизу живота у женщин, мужские пенисы, у многих уже возбужденные. Рудников и сам почувствовал, что у него начинается эрекция.