Сергей Мавроди - Сын Люцифера

─ Но…

─ Всего хорошего, Олег Викторович. Спокойной ночи.

В трубке раздались короткие гудки. Красин помедлил немного и набрал другой номер.

— Да!! ─ сразу же услышал он в трубке напряженный голос Иры. ─ Это ты?! Ну, что?! (Господи! Да я ещё слова не успел сказать! ─ подумал Красин, ошеломленный таким напором. ─ Да-а! Плохо ей там, чувствуется. На мужа и детей она, похоже, вообще забила. Вразнос пошла.)

— Ир, я ему дозвонился, ─ Красин задержал дыхание, не решаясь продолжить. ─ Он говорит, что ничего нельзя сделать. Повторное путешествие невозможно. Жаль, что так всё получилось, ─ не зная, что ещё сказать, добавил он. В трубке молчали. ─ Алло!.. Алло!.. Ириш, ты меня слышишь?! ─ немного громче позвал Красин.

─ Да. Слышу, ─ совершенно мертвым и безжизненным голосом отозвалась женщина.

─ Я…

— Я всё поняла. Прощай.

Красин опять услышал короткие гудки отбоя. Он задумчиво подержал в руке трубку, потом медленно положил её.

На следующий день Красин с утра пораньше уже был около знакомой двери. «В доме, где булочная». Дверь открыла какая-то заспанная толстая тетка.

— Простите, я тут был вчера по объявлению… ─ начал было Красин.

─ Никого тут больше нет! ─ бесцеремонно перебила его тетка. ─ Съехали они.

─ Когда? ─ пораженно переспросил Красин.

─ Сегодня утром, наверное. А может, вчера.

─ Да я же ночью звонил!

─ Не знаю я ничего! Я просто убраться пришла. Мне сказали, что жильцы съехали, надо квартиру убрать.

─ Извините, ─ пробормотал Красин.

─ Пожалуйста, ─ равнодушно ответила женщина и захлопнула дверь.

Красин постоял немного и пошел домой. Ближе к обеду он решился наконец позвонить Ире. (Проснулась уже, наверное.)

— Алло! ─ услышал он голос дочери. (Господи! Ну, словно Ирочка вчерашняя! Копия! Только голос у неё чего-то сегодня какой-то странный.)

─ Ирину Николаевну можно?

─ А кто её спрашивает?

─ Знакомый. Я ей звонил в пятницу.

─ Вы знаете, она…─ голос дочери задрожал, ─ умерла…

─ Как «умерла»? ─ переспросил совершенно потрясенный Красин. ─ Когда?!

─ Сегодня ночью. Отравилась снотворным. (Матерь божья!)

─ Извините. Примите мои соболезнования, ─ тихо сказал Красин и повесил трубку.

Он посидел некоторое время, глядя перед собой остановившимся взглядом, потом медленно встал, подошел к окну и уперся лбом в стекло. На подоконнике лежала какая-то книга. Сент-Экзюпери «Маленький принц». Дочь, вероятно, читает. Он машинально взял её и раскрыл.

«Мы в ответе за всех, кого приручили», ─ сразу же бросилась ему в глаза подчеркнутая кем-то фраза. Красин запрокинул вверх лицо и закусил до крови нижнюю губу. По лицу его текли слёзы.

Но я же не хотел! Не хотел!! Я не знал!! Прости меня, Ирочка! Прости!! Я не ведал, что творил! Не ведал!! Я всего лишь хотел, как лучше… Как лучше! Как лучше!!!

«Для кого? ─ вдруг словно наяву прозвучал в его ушах издевательский вопрос проклятого колдуна. ─ Для кого!?»

__________

И спросил у Люцифера Его Сын:

─ Куда отправилась после смерти душа этой женщины: в ад или в рай?

И ответил Люцифер Своему Сыну:

─ В ад.

И спросил у Люцифера Его Сын:

─ Почему?

И ответил Люцифер Своему Сыну:

─ Потому что она не нужна в раю.

И сказал задумчиво Сын Люцифера:

─ Я не считаю, что это справедливо…

И настал шестой день.

И спросил у Люцифера Его Сын:

— Сказано: предоставь мертвым погребать своих мертвецов.

Что это значит?

И ответил Люцифер Своему Сыну:

— Я покажу Тебе.

Илья сидел в полной прострации на скамейке в больничном дворике, тупо глядя перед собой. В ушах его все еще звучал только что выслушанный приговор: «Дней десять, не больше…». Столько, по категорическому заключению доктора, осталось жить его жене.

Он вспоминал весь этот, совершенно ирреальный какой-то, кошмар последних дней, когда ему вдруг позвонили и сообщили, что его жену сбила машина, и она находится сейчас в институте Склифосовского. Он прекрасно помнил то ощущение вселенской катастрофы, которое им тогда овладело. Мир закачался. Если она умрет… Илья даже не мог себе этого представить. Он женился по любви, любил свою жену, любил страстно — ну, может, и не как какой-нибудь там весь из себя возвышенный-романтический герой очередного телесериала, но любил, как умел. Жизни без нее, по крайней мере, он вообще себе не представлял. При одной только мысли, что… всё внутри сжималось и леденело. Как это ее не будет? Этого не может быть. Это невозможно!