Эмма Берсталл - Мои дорогие девочки

Конечно, она знала, что Лео был одним из детей, спасенных во время первой операции «Киндертранспорт». Специально созданному комитету удалось убедить нацистов выпустить еврейских детей моложе семнадцати лет в Великобританию. Так спаслось около девяти или десяти тысяч еврейских детей из Германии, Австрии, Чехословакии и Польши.

Она также знала о том, что Лео приняла состоятельная интеллигентная семья из Гуилдфорда, и он жил с ними в их перестроенном лодочном сарае у реки еще несколько лет после окончания войны.

Эти люди были очень добры к Лео, распознали в нем талант и оплачивали его уроки игры на скрипке с лучшими преподавателями в стране, а позднее настояли на том, чтобы он подал документы в Королевское музыкальное училище. Если бы не они, вряд ли Лео стал бы великим скрипачом и дирижером.

Виктория также знала, что отца Лео убили нацисты, а его приемная семья была настолько великодушна, что оформила его матери визу для домашнего персонала через несколько месяцев после того, как Лео прибыл в Великобританию. И она под видом кухарки жила в этой семье вместе с сыном вплоть до окончания войны.

Все это Лео рассказал Виктории сам, хотя не любил вспоминать то время. Она понимала, что он очень болезненно относится к своему прошлому, и уважала его за мужество и отсутствие жалости к себе. И все же порой Виктории хотелось, чтобы Лео открылся ей. Тогда бы она помогла ему. Ей казалось, будто она может это сделать.

Письмо всколыхнуло воспоминания, и Виктория пыталась понять, почему Лео перестал общаться с семьей, которая так много сделала для него. Она думала, что всему виной его занятость, ведь он фактически был женат на работе, но сейчас осознала, что за этим стояло нечто большее и, судя по всему, неприятное.

Виктория положила письмо в пачку к остальным и отправилась наверх переодеваться. У нее будет достаточно времени для размышлений, пока она станет наблюдать за Саломеей, плавающей по дорожке бассейна.

В супермаркете Мэдди решительно повесила блестящую розовую юбку обратно на вешалку.

– Нет, – устало произнесла она. – Мы не будем покупать ее. Она очень дорого стоит, и в ней нет ничего хорошего.

Мысль, что они не могут позволить себе покупку, удивила Фиби. Она еще не была в этом магазине, а здесь, как теперь стало понятно, настоящий рай для девочек. Вокруг было много розовой, серебристой, светло-голубой и сиреневой одежды. А мама говорит, что они не могут купить одну-единственную вещь? Несправедливо.

– Но я хочу ее, – заявила Фиби, топнув ножкой.

– Прекрати так себя вести, – процедила Мэдди, стиснув зубы, – и помоги мне с покупками.

Несколько дней она звонила во все компании, которые знала и уважала, а потом писала им по электронной почте. Ответ отовсюду был одинаковый: сокращение штата вместо приема новых сотрудников, минимальное количество или отсутствие работы для фрилансеров, но, тем не менее, «пришлите нам свое резюме, и мы запишем ваши данные».

Впервые за долгие годы Мэдди внесла изменения в свое резюме, но надежды на быстрое трудоустройство не было. Учитывая глубину нынешнего кризиса, вероятно, придется долго ждать.

Ей с трудом верилось, что недавно она постоянно покупала по Интернету вещи, которые ей не были нужны, и планировала очередной отпуск. Теперь же отчаянно пыталась сократить расходы.

– Что нам нужно купить? – размышляла Мэдди, изучая список покупок. – Ага, фрукты!

Фиби еще дулась, но, заметив большой ананас, повеселела.

– Давай купим? – предложила она и взяла его в руки.

– Сегодня мы ограничимся яблоками и апельсинами, – ответила Мэдди. Она уже собиралась положить в пакет большой апельсин, но, взглянув на цену, быстро вернула его на место.

Их следующей остановкой было агентство недвижимости. Мэдди припарковала «БМВ» за углом, отстегнула ремень безопасности и повернулась к Фиби, сидевшей сзади.

– Дорогая, у меня важные новости.

Она приняла решение о продаже дома, поскольку считала, что это самый разумный и, пожалуй, единственно возможный вариант. Только так ей удастся расплатиться с долгами и пережить несколько месяцев без работы или с минимальной занятостью. Облегчением для нее стало то, что Фиби восприняла новость достаточно спокойно.

– У меня будет новая спальня?

– Конечно! – Мэдди хотелось добавить, что Фиби сможет выбрать обои и постельное белье на свой вкус, но промолчала, понимая, что не позволит себе косметический ремонт, если только не сделает его сама.