Тамара Лисицкая - Тихий центр

Поэтому, когда из подъезда вышла Таня, Оля довольно дружелюбно с ней поздоровалась. Она уже была спокойна. Она уже владела ситуацией. И аборигены это почувствовали.

— Вот, Таня! — с укором сообщила Ирина Павловна. Жена Вадика заявилась! Чего делается, а?

Таня посмотрела на Олю, Оля — на Таню. И что-то такое стало ясно… но быстро ушло.

А грузчики ругались все сильнее, поскольку не хотели неприятностей, но видели их, да и подустали в борьбе с диваном. На шум в окно выглянул Игорь и рявкнул, пугая голубей:

— Заткнетесь вы все или нет? Достали! Я песню пишу!

— Какую по счету? — немедленно отозвалась Ирина Павловна. — Тысячную? Смотри, не угори, писатель! Лучше б мусор хоть раз вынес!

Игорь не нашелся с ответом, выругался и исчез в окне.

— Вот Бог наказал зятем! — плюнула Ирина Павловна. — Ни денег, ни машины, ни помощи по дому! Одна музыка на уме!

— Пройдет! — предположила Лилия Степановна, посмотрела на часы. — Зато он у вас такой одухотворенный… Ой, Господи, Боже ты мой! Что ж я сижу-то? Мне же мальчика кормить!

Она захромала к подъезду. Ирина Павловна подумала и пошла следом, тихо матерясь под нос. Уехали и грузчики.

Остались только Оля с Таней. Так и стояли друг напротив друга. Без цели, без слов, просто стояли.

— Ну? — Оля воинственно выдула дым в Танину сторону. — И что ж ты, Таня, не сбежала вместе со всеми?

Таня пожала плечами.

Задумалась.

— А как я тебя одну тут оставлю?

Лилия Степановна дохромала до квартиры, отдышалась, в мыслях страшно себя ругая за опоздание, потом проникла на кухню, поставила разогреваться, а сама метнулась к комнате квартиранток:

— Девочки! — постучала и прижалась губами к щели. — Я Алешеньку кормить буду! Не выходите!

— Не выйдем! — громким шепотом ответила дверь.

— Игорь, мать твою так! Опять клеенку прожег? Мало тебе пепельницы, падла ты гадкая?

Игорь демонстративно встал и закрыл перед носом тещи дверь. Ни слова, ни слезинки. Гордый, сильный человек.

— Слышь, кому говорю? — Ирина Павловна снова переместилась на кухню. — Мало тебе пепельницы, а? Или ты, может, так наработался, что у тебя руки дрожат?

— Ирина Павловна, вы не в себе! — грозно крикнул Игорь, не отрываясь от гитары. — Вам надо меньше пить!

— Не тебе меня учить!

— В таком случае, не вмешивайтесь в мою жизнь!

— Да на фиг мне упала твоя жизнь! Клеенку какого черта прожег?

— Этой клеенке сто лет! Ее прожгли до меня всем, чем только можно было прожечь!

— Что ты там гавкаешь? Не слышу! Иди сюда, нормально поговорим!

Игорь швырнул гитару на кушетку, выскочил в коридор, в который раз ударился плечом о косяк на резком повороте, но только больше завелся.

— Мне с вами НОРМАЛЬНО разговаривать не о чем! — заявил он, указывая пальцем Ирине Павловне в переносицу. — Вы давно потеряли человеческий облик, и чем дальше, тем у вас с головой все хуже!

Ирина Павловна с радостью подхватила эстафету.

— Что ж ты тогда у меня живешь? — весело крикнула она и смахнула крошки со стола на пол. — Что ж ты не уйдешь, если я тебе такая плохая?

— Потому, что я живу не с вами, а со своей женой!

— А больно ты ей такой нужен! Безработный!

— Я не безработный! — страшно закричал Игорь и ударил кулаком по клеенке. — Я музыкант!

— А это одно и то же! — хохотнула Ирина Павловна и добавила уже в спину убегающему Игорю: — Если ты музыкант — где твои деньги? Вон Киркоров музыкант, это видно! А ты тьфу! Говно на палочке!

Таня стояла и смотрела, как садится солнце. Не в море, не в тайгу — в соседний дом. И это тоже было красиво. На родной скамейке курила незнакомая Оля, жена Вадима. И домой идти не то, чтобы не хотелось… Просто возникла необъяснимая нота, очень тревожная и какая-то неизбежная, что ли, и уйти сейчас было нельзя.

— Я в Москву из Норильска приехала, хотела стать актрисой.

— Ну, так ведь и стала?

— Да, стала. Снялась пару раз в сериалах. Один раз сыграла проститутку, которую убивают в третьей серии. Один раз — подругу олигарха, которая уходит, как только у него начинаются проблемы… А проблемы начинаются в первой же серии… Один раз сыграла женский труп со следами насилия…

— Круто! — засмеялась Таня, села рядом. — Это, наверное, так здорово — в кино сниматься?

— Да. Наверное.

— А чего к нам переехала? Будешь теперь здесь сниматься?

— Если б я знала! — горько усмехнулась Оля. — Это все Вадим! Сказал, что мне двадцать пять, надо начинать новую жизнь, нормальную, спокойную, детей заводить…