Тамара Лисицкая - Тихий центр

Иногда кажется, что современные женщины безнадежно глупы.

— А вот скажите, — Таня приготовилась задавать вопросы по существу. — Скажите… Если меня как человека, не как журналиста… Если меня совершенно не интересует вот это все: туфли амазонок, шелковистые программы? Я какая-то совсем неправильная, несовременная? Может быть, я не женщина?

Алина Сергеевна удивилась, сделала тактичную паузу, чтобы дать журналистке возможность самой выбраться из бездны. Как будто ничего не заметила.

— Нет, вы не подумайте… — Таня поняла и смутилась, но вместе с тем и возмутилась: — Я ничего не имею против вашего бизнеса, я даже помогаю вам в этом, как могу! Просто мне странно, что вот есть как бы такая норма, которую мы с вами придумываем, пишем, такая установка на то, что нужно сутками себя украшать, ужимать, утягивать, и это — единственный интерес женщины. Остаться вечно красивой и вечно молодой — другой задачи нет! Старость — позорна, талия шире шестидесяти — оскорбительна. Лоск, блеск, с утра и до ночи! А утром помятая встала — и снова быстрей натираться, разглаживаться и настраиваться на позитив! Понимаете? Только внешнее! Только по лекалам и соответственно модным тестам… А если у меня нет сил, времени, желания и денег соблюдать режим, следить за трендами, учиться двадцати способам привязать Его к себе? Кто я тогда? Никто? Я ничего не добьюсь? Мне нет места в этом совершенном мире?

Директор напряженно ждала, когда Тане полегчает. Тане, конечно, не полегчало. Наоборот, в какой-то момент она поняла, что наговорила всякого, а кому? Можно подумать, эта прекрасная женщина и есть главный персонаж мирового модного заговора? Смешно и стыдно.

— Простите, — Таня вздохнула. — Простите. У меня столько проблем… Меня бросил муж, меня не любит один человек, моя мама может уйти в запой в любую минуту, моя соседка умирает у меня на глазах, ребенок, которого я пообещала удочерить, болен, и я не знаю, что мне с этим делать… Простите. Давайте продолжим. Что вы говорили про новую линию кремов для массажа?

Директор молчала.

— Скажите, — довольно спокойно полюбопытствовала она. — А вам когда-нибудь делали спа-массаж?

— Нет. И, видимо, никогда не сделают. Знаете, я лучше хорошую книжку почитаю, если будут свободные десять минут…

Алина Сергеевна встала:

— Сейчас мы с вами пойдем в спа.

— В смысле? — Таня тоже встала. — Что вы хотите этим сказать?

— То, что вы не можете писать о наших услугах, не испытав их на себе.

— Могу. Раньше я кому только не писала. И, заметила, ничего при этом не испытывала.

— Это не займет много времени. Раз уж вы согласились закончить рекламную серию, которую мы запланировали уже довольно давно — сделайте это на совесть.

— Знаете, я все делаю на совесть. — Таня бежала рядом с директором, не очень понимая, это что — ее наказывают так? Или что? — Я все всегда делаю на совесть!

— Вы только к себе не на совесть относитесь.

— Это да… Я себя часто недолюбливаю.

Директор распахнула двери вместилища грез. Вот он — островок Красоты. Вот она — комната ожиданий Чуда… И массажистка та самая, которая когда-то… Наденька-умелица.

— Наденька, это наша журналистка.

— Которая рассказ про нас пишет?

— Да. Сделайте ей полный курс омоложения, пять сеансов релакса с аромаобертыванием, вакуумный массаж — все самое лучшее.

— Сделаем, Алина Сергеевна!

— А я пойду позвоню вашему редактору, чтобы прислали фотографа. Будем с вами делать статью о превращении.

— О каком превращении? — напряглась Таня. — В кого вы меня хотите превратить?

— В красивую женщину, которая не стесняется своей внешности.

— Нет, спасибо! — Таня немедленно встала в позу. — Теперь я откажусь хотя бы из принципа!

— Вы всегда успеете отказаться. Пройдете курс, сделаем статью, а потом все снова станет, как было. Мы же не пластическую операцию вам предлагаем! Наденька, приступай! У клиентки мало времени.

— Лешка, а ты уверен, что хочешь жениться?

— Да.

— А что, если ты передумаешь?

— Зачем?

— Ну, мало ли… Разлюбил…

— Кого?

— Настю эту твою.

— Нет, я ее люблю! Она — моя невестушка!

— А если ты сбежишь?

— Куда?

— Ну, не знаю…

Куда ему бежать? Ну, допустим, они оба могут сбежать домой к Насте Второй, к родителям. Хотя — бред.

— У меня клевые родители, Лешка. Я тебя хочу с ними познакомить.

— Они любят рисовать?

— Ты че! У меня папа художник! А мама его продюсер!

— Это как?

— Не важно… Не женись, Алешка! Скажи, что ты любишь другую…