Рой Якобсен - Чистая вода

Подходя к дому, он остановился во дворе. На кухне варилась сайда, топилась березовыми дровами печь, отчего запотели окна; слышно было, как Элизабет гремит посудой. И Юн вновь испытал тот же сосущий страх, что всего этого он может лишиться. Их жизнь очень уязвима – так легко натворить какую-нибудь глупость, векуя век на дальней оконечности мира, который как раз сейчас купался в последних, кроваво-красных лучах слабосильного осеннего солнца. Что ему остается? Вести себя как в детстве, в школе – когда Юн не мог понять, что делают рядом успевающие ученики и откуда они знают, в какую колонку какие цифры записывать, он утыкался носом в парту, мычал себе под нос песенки и ждал, что звонок с урока освободит его.

Всю дорогу от Лангеванн Юн бежал, спешил доложить начальнику технического совета, что компрессор водолазов упал в болото. Наконец он домчался до парковки перед зданием администрации – и тут сбился с мысли. Он увидел сразу несколько картинок, словно стопку цветных слайдов, где они просвечивают друг сквозь друга: два датских охотника в зеленых комбинезонах влезают в джип, рядом тарахтит знакомый трактор, сквозь затемненные стекла налоговой инспекции виден наклонившийся к окошку отец Лизы. Юн не вспоминал о ней несколько месяцев, но вот услышал датскую речь, увидел ее отца, этот трактор и поразился, почему ее нет: Лиза часть его детства и всегда была рядом. У него не три, у него четыре друга, и она – лучший. Младшая дочь хозяина рыбзавода, ровесница Юна, его любовь и самая взбалмошная красавица на всем острове.

Дождь потек за ворот, и Юн вспомнил, зачем он здесь. Но почему он давно не вспоминал про Лизу? Оттого, что она предала его и уехала в Копенгаген учиться на балерину?

Он побежал дальше, к Римстаду. Тот с важным и суровым видом восседал за столом, заваленным разными картами и инструментами, и по мере того как запыхавшийся Юн путано рассказывал о беде с компрессором, лицо инженера становилось все суровее. Водолазам надо было передвинуть компрессор. Чтоб не терять времени, они не стали дожидаться трактора, а прицепили компрессор к джипу. Начали тащить, но было скользко, мокро, лодка стала отъезжать, пришлось обрезать трос, чтоб и джип не гикнулся, – хорошо, что Георг успел пропустить веревку вокруг одного из колес компрессора, так он теперь и висит.

Инженер поднялся из-за бумажных завалов, ругаясь на чем свет стоит. С этим проклятым водопроводом напасть за напастью, будь он неладен. Римстад распорядился приготовить трактор, вызвал двух человек на подмогу, прихватил пару дорожных рабочих, зашедших в контору пообедать, и повел всех вниз, в гараж.

Дорогой Юну пришлось повторить всю историю, к вящему раздражению Римстада, – мысли Юна вертелись вокруг Лизы, он был рассеян и все время терял нить рассказа. «Балерина? – думал он, – в Копенгагене? Что за нелепое продолжение начавшейся на острове жизни! Здесь становятся тем же, кем были родители, – или не становятся никем». Юн и Лиза выросли вместе, и на острове давно привыкли, что где один, там и другой. Школа, переходный возраст, конфирмация. Они в четыре руки потрошили рыбу и гребли каждый своим веслом в одной лодке. Враги, вкусы, мечты, желания – все было у них одинаковым, пока Лиза не вырвалась из цепких рук тирана отца и не сбежала в Копенгаген, танцевать. Вся эта сказочка сильно смахивает на бред, но, если вдуматься, не так уж она и отличается от других сюжетов островных хроник.

Дорогу развезло, глина – не проехать, и пока они добрались до места, компрессор скрылся под водой. Только трос и желтый номер с названием муниципалитета виднелись из воды, подернутой блестящей бензиновой пленкой.

Дождь лил как из ведра. Семеро мужчин беспомощно стояли на берегу и смотрели. Римстад неистово матерился. Георг насупился, взгляд стал колючим, в руке стаканчик остывшего кофе. Один из рабочих для порядка потряс хилую березку, пригнутую натянутым тросом к земле. Нет, тут ничего не поделаешь.

Просто из вежливости Георг вызвался спуститься под воду и надеть цепь на колесо – тогда можно было бы попробовать вытащить компрессор трактором. В ответ Римстад обозвал его безответственным недоумком и идиотом.

– Нам тут только трупов не хватало, – прорычал он и в раздражении поддел ногой трос, готовый вот-вот лопнуть.

– О'кей. И что будем делать?

– Какого черта вы это затеяли? – кипятился инженер. – Теперь работы затянутся еще на несколько дней. И где я вам возьму компрессор?