Владимир Набоков - Взгляни на арлекинов!

Сукновалов. — Профессор Ронен предположил, что под этим именем кроется Рой Фуллер ( англ. fuller — валяльщик, сукновал), английский поэт, прозаик и критик, вызвавший недовольство Набокова (см. гневное письмо Набокова в «New Statesman», напечатанное 22 декабря 1972 г.).

„Простые числа“. — Подразумевается откровенно враждебный по отношению к Набокову журнал «Числа» (гл. ред. Н. Оцуп), выходивший в Париже в 1930–1934 гг. и печатавший главным образом авторов младшего поколения эмиграции. В первом же номере этого журнала была помещена оскорбительная рецензия Георгия Иванова на произведения Набокова, обострившая многолетнюю литературную вражду Набокова с кругом Адамовича и Гиппиус, поддержавшей Иванова в своей антисиринской заметке.

…Варламова в роли гоголевского Городничего… — Необычайно популярный актер Константин Варламов (1848–1915) играл Городничего в Александринском театре Санкт-Петербурга. В лекции «Ремесло драматурга» (1941) Набоков, рассуждая о законах театральной иллюзии, привел занятный случай, происшедший в одном из столичных театров, когда Варламов, наскучив старой ролью, со сцены обратился к его деду, И. В. Рукавишникову, с которым был дружен и в домашнем театре которого выступал: «„Кстати, Иван Василич, боюсь, не удастся мне закусить с вами завтра“. И только потому, что Варламов был великим волшебником, — пишет Набоков, — и ухитрился так натурально вставить эту фразу в сцену, моему деду даже в голову не пришло, что его друг действительно отменяет назначенное на завтра свидание».

…сказал Шелли, имея в виду Шиллера. — Как будто случайное упоминание Шелли (как до того Барбеллиона и в дальнейшем Байрона) в действительности поддерживает важную группу мотивов в романе: следует указать, что Шелли (1792–1822), которого, кстати заметить, связывали многолетние дружеские отношения с Байроном, утонул в Средиземном море и что незадолго до гибели ему было видение — какая-то фигура позвала его за собой в гостиную и там, сняв покрывало, оказалась его двойником, исчезнувшим со словами: «Siete soddisfatto?» («Вы довольны?»).

…«в часы одинокие ночи», говоря словами А. К. Толстого… — Из стихотворения «Средь шумного бала, случайно…» (1851).

…исторический роман генерала Пудова-Узуровского «Царь Бронштейн»… — Под этим именем Набоков вывел генерала и казачьего атамана Петра Краснова (1869–1947), посредственного писателя и ярого антисемита, выпустившего в эмиграции несколько исторических романов, среди которых роман-эпопея «От Двуглавого орла к красному знамени» (1922), «Цареубийцы» (1938) и др. Во время Второй мировой войны Краснов сотрудничал с нацистами, в 1945 г. был выдан советским войскам и казнен в Москве. По странному совпадению (должно быть, позабавившему в свое время Набокова) Краснов выпустил в Париже (в издательстве Е. Сияльской) свой роман «Подвиг» (где он, между прочим, развивает идею «мирового масонского заговора»), в том же 1932 г., когда книгой вышел роман Набокова с тем же названием.

…«L’Atlantide» (…Пьеру Бенуа, «romancier français n é à Albi» — какой-то пробел в Тарне). — Пьер Бенуа (1886–1962), «французский романист родом из Альби» (на реке Тарн), получивший известность после выхода его приключенческого романа «Атлантида» (1919).

…Сионские Мудрецы узурпировали власть на Святой Руси. — Источником подобных инсинуаций послужила известная антисемитская фальшивка «Протоколы сионских мудрецов», выпущенная Сергеем Нилусом в 1905 г. и множество раз переиздававшаяся на разных языках. Этот сборник текстов был представлен как протоколы докладов участников Сионистского конгресса в Базеле, на котором якобы обсуждались планы завоевания евреями мирового господства. Подложность «Протоколов» была доказана в 1921 г. в статье, напечатанной в «Таймс». В 1938 г. тот же Бурцев, который разоблачил Азефа, издал в Париже книгу «„Протоколы сионских мудрецов“. Доказанный подлог».

…пятой девушкой слева — украшенной цветами белокурой красавицей с прямым носом и серьезными серыми глазами на Боттичеллиевой «Primavera», аллегории Весны… — Пятой девушкой слева на картине Боттичелли изображена Флора, богиня цветов, расцвета, весны и полевых плодов. Флора стала главным женским персонажем в последнем неоконченном романе Набокова «Лаура и ее оригинал», где она, впрочем, и наружностью и манерами напоминает не Аннетту, а третью жену повествователя — ветреную Луизу.