Тамара Лисицкая - Идиотки

Этажом ниже наблюдалась такая же картина. Рамы были сухие и крепкие, а стекла не пропускали звук.

— Надо пойти и забрать ее! — сказала Ирочка. — Только я не пойду. Это же не моя сестра!

Наташа бесстрастно посмотрела на друзей и двинула вниз по лестнице.

— А давайте все вместе! — предложила Лена. — А то ей одной страшно!

— Ага! А потом он тебя поймает!

— Ну, если мы все вместе быстро выбежим, он не успеет!

— Ну и иди!

— Ну и пойду! — Лена решительно встала, дернула за плечо Рому. — Пойдем!

— А он никуда не пойдет! — Ирочка завладела другим Роминым плечом. — Правда, ты никуда не пойдешь?

— Пойдем! — снова попросила Лена.

— Нет, останься!

Рома крутил головой и был готов заплакать. Но тут все разрешилось само собой. Просто вернулась Наташа и привела Анжелику.

В таком составе просидели еще минут пятнадцать, а потом тихо-тихо, как крыски, перебежали в соседний подъезд, где как раз жили Наташка с Анжелкой.

— А вы знаете, Капитолина Михайловна, мы от бандита убегали! — сообщила Ирочка с порога. — И спрятались в подъезде!

— От какого бандита? — Капитолина Михайловна устало посмотрела на Наташу. — От какого бандита ты убегала?

— Ни от какого, — буркнула Наташа и сбросила сандалии. — Она все придумала.

Девочки были готовы возмутиться и доказать Капитолине Михайловне, что действительно бежали от бандита и подвергались страшной опасности, но тут за стеной раздался странный звук — как будто большая кошка решила попеть.

— Это Элеонора, — сообщила Анжелика. — Наша новая сестричка. Она всю ночь так плачет. И весь лень.

— Элеонора?

— Плачет?

— Весь день?

— И всю ночь?

— Сестричка?

— Новая?

— А можно посмотреть?

Даже если бы сказали, что на Элеонору посмотреть нельзя, девочки все равно нашли бы возможность проникнуть к ней. Маленький ребеночек — это так здорово!

Они попали в сумрачный мир влажных простыней и свисающих тряпочек, в чудесную комнату, полную волнующих кисло-сладких запахов. В углу, прикрытая пеленкой, стояла кроватка — источник мяуканья.

— Это наша Элеонора! — с гордостью сообщила Анжелика и сдернула пеленку.

В кроватке находилось абсолютно непостижимое для сознания существо: крохотное, мягкое, несуразное. Оно мало походило на девочку и, честно говоря, на человека вообще. Обычно люди не такие красные и у них есть брови.

— Эля! Элечка! — позвала Анжелика. — Скажи: «У-у-у»!

Месячная Элеонора бессмысленно пялила глаза и дрыгала тонкими лапками.

— Какая маленькая!

— Разве это человек?

— Ой, у нее слюни текут!

— А почему она лысая? Она мальчик?

— А что, зубы ей не нужны, да?

— А она с мячиком любит играть?

— Ну, — Анжелика призадумалась. — Я вообще-то не знаю… Просто она все время плачет или ест. А еще она много писает, но не умеет проситься, поэтому мама все время вешает на кухне ее пеленки. Но через годик она подрастет и можно будет с ней играть.

Наташа не участвовала в шоу, стояла у стены и улыбалась. Суета вокруг сестры казалась ей странной, но приятной.

Потом сидели на кухне, прямо под бурыми пеленками, пили чай с сухариками. Слышно было, как Капитолина Михайловна в соседней комнате пела Элеоноре колыбельную.

— Мама всегда поет эту песню, — сообщила Анжелика, пытаясь пальцем утопить сухарик в чашке.

— А что, раньше Элеонора жила в животе, да?

— Ну… Не знаю…

— В животе, — Наташа пришла сестре на помощь. — Потом ей там стало тесно, и она вышла наружу.

— А как??

— Просто. В больнице есть специальный доктор, он разрезает живот и достает ребеночка!

— Разрезает???

— Ну, это не больно, маме дали специальное лекарство…

— Вкусное?

— Да, похожее на мороженое.

— Я больше всего плодово-ягодное люблю за семь копеек, — сообщила Ирочка.

На этом обсуждение полового вопроса закончилось.

Но ненадолго. Минут через двадцать, когда страсти по Элеоноре и товарищу без штанов улеглись окончательно, вся компания отправилась громить автомат с газированной водой, требовать газировки с сиропом и столкнулась с очень толстопузой тетенькой. Тетенька ходила вслед за шустрым детенышем младшего ясельного возраста, и было видно, что ходить ей не очень хочется.

— Вот! — закричала Ирочка, показывая пальцем на тетеньку. — Вот так и Элеонора в животе пряталась!

— А сейчас кто там прячется?

— Не знаю. Какой-то ребенок.

— Все-таки как он туда попадает?

— А я знаю! — сообщила Наташа и продолжила как ни в чем не бывало рисовать крестики-нолики на песке.