Тамара Лисицкая - Идиотки

— Путин? А кто это?

— Ну, есть такой Путин, назначенный Ельциным…

— Слушайте, давайте хотя бы сегодня без президентов обойдемся, — вскричала Лена. — У меня день рождения завтра! Но отмечать я не буду, мы утром уезжаем на съемки, понимаете? Давайте сейчас! 25 лет…

— Сколько??? — Ирочка вытянулась, плеская шампанским. — 25 уже??? Блииин, Ленка! На фига об этом вслух говорить? Если бы не ты, я бы до сих пор думала, что мне 19…

— С днем рождения, — сказал Сергей, не отрываясь от монитора.

— Ага, — Лена посмотрела за окно, посмотрела на часы. — А почему будильник не звенел?

Тихо, за окном серое январское небо. Никаких изменений — как было серым два дня назад, в прошлом тысячелетии, так и осталось. Зима, понимаешь ли.

— Мы должны были в девять выезжать на съемки!

— Я отменил.

— Отменил? — Лена села.

У нее была такая красивая кровать, широкая, ровная. И шелковое белье. Сначала Лене, как человеку, выросшему на ситцевых застиранных наволочках, было скользко и неуютно. Но Сергей решил начинать семейную жизнь с полной европеизации: он отказался от черного хлеба, от тряпочек в мойке, от штор, от продуктов белорусского производства, исключая мороженое, которое его почему-то устраивало. Потихоньку вся хозяйственно-материальная часть в доме сменила ориентацию, и Лена не видела в этом ничего дурного. Тем более, что к качеству быстро привыкаешь…

— Ты не отменял съемки, даже когда у меня была температура 38.

— А сегодня отменил.

— А почему, можно узнать?

Сергей на секунду отвлекся, хотел по инерции съязвить в ответ, но не сделал этого.

— У тебя праздник.

— А, ты в этом смысле?

Лена выползла из своих шелков, нашла кожаные тапочки носами вверх, дошлепала до ванной. А ванная у них была чудесная. Размером с комнату в старой Лениной квартире. Сергей сам руководил строительством, хотя и доверил сдуру момент концептуального решения Лене. А та призвала в помощь Наташку с ее талантами. И получилось, что вся квартира оделась в песочно-голубую гамму, в плитку морской волны, в терракотовые ракушки. Наверное, Наташка так реализовывала свои детские мечты о море, которого пока ни разу не видела. А Сергей хотел бы хромированного модерна, чтобы строго и лаконично, как в лучших домах.

Только загрузила рот щеткой, как начал стучаться Сергей.

— Что? — сердито спросила Лена (щетка не позволила ей выговорить три буквы из трех возможных).

— Открой! — голос Сергея тоже был нерадостным.

— Нельзя подождать минуту? — ах, как он достает порой!

— Да мне это на фиг надо! Тебя к телефону!!

— Пусть подождут!! — раздражение Лены усиливалось со скоростью локомотива.

— Это твоя маман!!!

Лена распахнула дверь, выхватила из его руки трубку и снова заперлась.

— Мама?

— Лена, я отвлекаю, да? Я Сергею сказала, что могу перезвонить позже…

— Все нормально, мам…

— Леночка, я тебя поздравляю с днем рождения! Желаю тебе быть счастливой и здоровой!

— Спасибо, мам, — Лена полоскала щетку. — Тебя тоже с праздником.

— Ты не зайдешь сегодня?

— Не знаю, мам. Если получится. У меня сегодня работа.

— Ну, если получится, зайди.

— Да, хорошо… Как там кот?

— Кот? Нормально кот. Вон селедочную голову ест.

— Ладно. Передавай ему привет. Пока, мам.

— Пока.

Маргарита Петровна повесила трубку, постояла чуть-чуть, глядя в зеркало. Такая стала старая, неинтересная. То есть по годам еще не совсем старая, даже наоборот, еще совсем не старая. А внешне — полная ерунда. А если без очков? Нет эффекта. Только открылись бугорки под глазами, мешки. Даже не мешки, а фуры.

Она не испытывала сожаления по поводу того, что ее тело вдруг почему-то стало приходить в негодность. Тело ее всегда мало заботило. А вот то, что Лена выросла и все… И ее как бы не стало. Вот это катастрофа. Маргарите Петровне всегда казалось, что двадцатипятилетняя Лена будет ее доброй подружкой, этот период виделся смутными картинками — за столом, за чаем, вежливо споря на взрослые темы.

А получилось совсем не так.

И крикнуть нельзя, и дернуть ребенка за руку нельзя, и позвать домой невозможно. И труднее всего было срастись с мыслью, что это состояние не временное. Это навсегда.

И вот еще грустно. Пока Лена была маленькой, а Маргарита Петровна молодой, у них была вполне конкретная цель и вполне благородное будущее. Лена должна была вырасти и превратиться в красивую, умную женщину. А Маргарита Петровна должна была как-то расслабиться в связи с этим, получить какое-то невероятное удовольствие. Все-таки она воспитала человека и увидела, наконец, результат колоссального родительского труда.