Тамара Лисицкая - Идиотки

Девушка выразила возмущение и удивление.

А Ирочка резво протянула руку и сказала:

— Рада познакомиться. Коммерческий директор совместного белорусско-российского предприятия «Ренек-С» Ирина Игоревна Красивая.

— Обалдеть! — сказал парняга, не отрывая взгляда от свой девушки-с-чайником. Протянутой руки Ирочки при таком раскладе он, конечно, мог и не увидеть. — Какая, блин, честь!

Руку не пожал.

Нелепее людей, которым не пожали руку, могут быть только люди, перед носом которых закрылась дверь автобуса, и автобус медленно уехал.

Ио Ирочка не стала смущенно прятать ладошку, она вытянула ее еще дальше и обошла парнягу с тыла:

— Много слышала о вас хорошего, хочу лично…

— Девушка, — джинсовый товарищ холодно и долго посмотрел в Ирочкины глаза. — У вас нормально с головой?

Ирочкина рука не опустилась.

Они стояли друг против друга, как две армии с шашками наголо. Только одна армия страшно хотела напасть, а вторая страшно хотела бы, чтобы первая погибла еще на стадии появления на свет.

— Слушай, — парняга снова обернулся к своей товарке, интонации его голоса украсили истерические ноты, а лицо — малодушная улыбка. — Откуда они такие? Я че-то не понимаю, наверное!

И он все-таки пожал Ирочкину руку, не глядя, номинально, чтобы только убрать от себя подальше этот странный предмет.

Но Ирочке было все равно, с каким выражением он это сделал. Главное, что сделал!

— Они такие из Минска! — радостно доложила она. — Из столицы братской Республики Беларусь! Меньше пены! Я вам привезла уникальный экспонат! Другой такой модели нет не только в братской республике! Во всем мире!

— Ну, продолжайте! — джинсовый скрестил руки на груди. Девушка-с-чайником отработанным движением сунула ему в зубы сигарету и подожгла. Видимо, у них была какая-то тайная команда.

— Я изучала рынок и знаю, что мужские модели сейчас очень востребованы…

— Так вы не себя приехали торговать? — удивился парняга, и сигарета бодро запрыгала на его губе. — Очень интересно! Всяких я видел девушек, но чтобы вот так…

Девушка-с-чайником взяла пепельницу и приготовилась ждать.

— Я никого не торгую! — сухо поправила Ирочка. — Я предлагаю вам верняк! Будущую звезду!

— Ах! Вот даже так? А ты что же, звезда, молчишь? Или ты немая модель?

— Я вообще не модель! — буркнул Рома.

Он ощущал себя абсолютным дураком. И ведь ничего нельзя предпринять! Невозможно остановить поток этой сюрреалистической и очень унизительной глупости! Что угодно сделай — и все будет смотреться нелепо!

— Не модель? — удивились сразу все. И Ирочка тоже.

Это же надо было такое залепить? Он что, с ума сошел?

— Слушай, чего им всем от нас надо? — спросил парняга свою верную боевую подругу.

Та снова не нашлась с ответом, но сделала плечами глубокий вздох.

— Ты чего несешь? — Ирочка посмотрела на Рому очень, очень выразительно. — Чего ты несешь, блин?

— Просто ведем себя, как ненормальные… — начал было Рома.

Но Ирочка не дала ему родить эту мысль, воистину глупейшую из глупейших.

— А ну раздевайся! — сказала она.

— Что?

— Раздевайся, говорю!

— Зачем?

— Быстро!

Хозяева с умеренным любопытством следили за тем, как разворачиваются события. Они были опытными людьми, даже профессионалами, и часто видели молодых наглецов, стройных, как кипарисы, и эксцентричных, как иллюстрации к энциклопедии душевных болезней. Здесь их ничего не удивляло. Но сколько они еще могли терпеть такой цирк, прежде чем вызвать милицию? Пять минут? Десять?

— Момент! — сказала Ирочка, разворачивая товар лицом.

Без куртки. Даже без рубашки. В джинсах, над которым вздымался и опадал нежный живот с родинкой. В кожаном браслетике на тонком запястье. В друидской цепочке, над которой билась влажная артерия, а потом пропадала, чтобы снова забиться уже в районе виска и соболиной Роминой брови…

Московские хозяева притихли.

— Ну, как? — не без гордости поинтересовалась Ирочка. — Как вам наша модель?

— Красивый мальчик, ничего не скажешь, — охотно согласился парняга-босс. — Яркий, очень красивый мальчик… Хорошая фактура, очень пряная, такая восточная… Смугленький, рельефный… Славный мальчик…

— А я вам что говорю? — Ирочка уже праздновала победу.

В чем она не сомневалась, так это в своих силах и в Ромкиной красе. Все могло пойти прахом, хоть и не хотелось бы такого расклада… Но ведь что угодно бывает! Могла начаться война, могли растаять ледники. могли закрыть продуктовый магазин у дома, в который Ирочка бегала еще ребенком… Одного не могло произойти — осечки в Ирочкиной установке! И нельзя было не видеть, что Рома красив!