Евгения Перова - Ловушка для бабочек (сборник)

– Тебе надо поесть, кузнечик.

– Не хочется. Вот картошки я бы съела. Жареной картошки с грибами. Ты любишь ходить за грибами?

– Не знаю, никогда не ходил.

– Никогда? А мы с бабушкой так любили! По выходным ездили с ней за город – с корзинками. Она знала тайные места. И ножички у нас были специальные, грибные…

Настя вдруг заплакала. Игнат кинулся к ней, обнял:

– Не плачь, милая. Мы с тобой обязательно пойдем за грибами. Ты же помнишь, куда надо ехать, правда? Ну вот! Наберем полные корзины, пожарим…

– Мне так страшно, – всхлипнула Настя. – Там я совсем не боялась. Ну, почти. А сейчас… Я боюсь засыпать. Вдруг… Проснусь, а это не я?

– Кузнечик, все кончено. Ты же видела – даже вилла рухнула. Их никого больше нет. Мы свободны. Все будет хорошо.

Настя улыбнулась сквозь слезы:

– Ну почему, почему я Кузнечик?

– Потому что ты Кузнечик. И Буратинка.

– Буратинка? Разве у меня длинный нос? Или что… ты думаешь, я деревянная?

– Нет… Ты совсем не деревянная… – Голос его звучал глухо, обнимая Настю, Игнат просто сгорал от желания. Нынешняя Настя нравилась ему гораздо больше прежней: в ней словно прибавилось яркости и таинственной женственной манкости – даже случайные прикосновения ее маленьких рук невероятно его возбуждали. Вот и сейчас: Настина рука невинно лежала у него на плече, а Игнат с трудом справлялся с собой. Настя вдруг вывернулась из его объятий и ринулась в ванную:

– Сейчас… Мне надо… Прости…

Они все-таки улеглись потом в постель, не раздеваясь, прямо на покрывало. Настя боялась спать одна, и боялась спать с Игнатом, и снов боялась, и пробуждения – всего на свете. Наконец, она призналась еле слышным шепотом:

– Я тоже тебя хочу! Но… Я не могу.

– Почему, милая? Что не так? Ты же помнишь, как мы целовались?

– Я же спала с ним, с этим проклятым Бруно. Сегодня утром.

– Это была не ты.

– Но тело-то мое! Такое ощущение, что мы занимались этим втроем. И теперь… Мне кажется, я грязная, понимаешь? Отвратительная, грязная…

– Нет, это не так! Ты прекрасная! Самая желанная… Ты просто сводишь меня с ума…

У Насти вырвалось короткое рыдание, и она обняла Игната. Он взял ее, как осажденную крепость – какие, к черту, прелюдии? Вихрь отброшенных одежд, судорожные объятия, яростный натиск, рычание и стоны…

– Ты жива? – спросил он, едва отдышавшись. – Прости, что так вышло. Тебе не было больно?

Настя только томно вздохнула и потеснее прижалась к Игнату.

– Ты знаешь, – сказала она, нежно проводя пальцами по его щеке, заросшей щетиной. – Я так на тебя сердилась сначала…

– За что же?

– Ты слишком хорошо все понимал и жалел меня. А мне было стыдно, что я такая идиотка. Этот Виталька… Как я могла с ним отношения завести, сама не понимаю. Такой придурок. А потом я начала мечтать о тебе. Мне ужасно хотелось, чтобы ты меня спас. Из этой кошмарной ситуации. Взял бы за руку и увел.

– И ты бы пошла?

– Да.

– Я собирался, но не успел. Какой же я дурак!

– Я тоже не сразу поняла. Помнишь, ты мне мороженое принес? Фисташковое? Где это было – в Ареццо?

– Ну да, ты потерялась.

– Да я не терялась вообще-то. Я просто уходила, потому что не могла выносить их вдвоем.

– Так ты специально?

– Конечно. И вот я сижу там, такая несчастная, и вдруг такое счастье нахлынуло. А это ты идешь с мороженым. Ну, тут даже до меня дошло…

– Кузнечик…

– Давай уедем поскорее домой, в Москву.

– Ладно, только сначала я тебя кое-кому представлю.

– Кому это?

– Моему отцу. Должен же он увидеть свою будущую невестку.

– Ты это серьезно?

– Да. Потом все будет, как надо – кольцо, всякое такое. Но я спрошу прямо сейчас: ты выйдешь за меня? – Игнат, улыбаясь, смотрел на сияющую Настю.

– Да!

– Ура! Ну вот, про отъезд: завтра нам предстоит встреча с друзьями, а потом…

– С какими друзьями? Виталька с Дашкой приедут? Я не хочу.

– Нет, это местные. У тебя тут много поклонников, вот увидишь. А потом мы поедем в Рим, к моему отцу. Ты представляешь, я впервые познакомился с ним четыре года назад. Встретил его в штыки…

– Почему?

– А, глупый был.

Они проговорили чуть не всю ночь. Впрочем, разговоры не были основным их занятием: крепость сдалась сразу, и можно было, не торопясь, исследовать все ее закоулки и тайны. И вот теперь, когда им уже пора было выходить, Настя опять застряла в ванной!

– Буратинка, ты там что – утопилась?

Настя открыла дверь, и Игнат втиснулся в крошечную ванную. Настя с унылым видом стояла перед зеркалом с феном в руках: