Игорь Козлов - Время «Ч»

В глубокой пещере был теперь штаб командира. Здесь он разработал свою последнюю операцию. Ночью по крутым тропинкам, по лестнице, спускающейся к морю, по отвесным скалам стали подниматься пограничники в атаку на врага. Рубцов шел в первых рядах, личным примером воодушевляя своих солдат.

Это был страшный бой… Многие фашисты нашли смерть в той беспощадной, жестокой схватке. Но слишком неравные были силы… Гитлеровцы ослепили прожекторами наших воинов, обрушили на них огонь орудий, пулеметов и минометов. Почти все пограничники погибли. Лишь немногим удалось прорваться к партизанам Крыма. Они-то и поведали миру о беспримерном подвиге пограничного полка и его бесстрашного командира…

Иван Петрович сидел на гранитном валуне. Волны били о скалы. Этим скалам тысячи лет. Они многое видели…

О чем думал ветеран?

Да, он не был тогда со своим полком. Он остался живым — война пощадила его. Прошли годы, и он выполнил наказ Рубцова: когда ненавистного врага смели с нашей земли, Сахненко стал офицером-пограничником. Он охранял рубежи Родины на самых ответственных участках: на Дальнем Востоке, в Средней Азии… До конца своей жизни он будет считать себя пограничником.

С гор набежали тучи, снова заморосил мелкий дождь.

Иван Петрович услышал чьи-то шаги. Он обернулся. Это был майор Подлесный. Начальник заставы подошел к Сахненко, молча укрыл его плечи плащ-накидкой.

— Спасибо, сынок…

Иван Петрович, опершись на руку офицера, поднялся с камня и вдруг увидел: по берегу шли три пограничника. Они зорко всматривались, чутко прислушивались к шуму волн.

Подлесный помахал им рукой.

— Видите, в середине долговязый парнишка топает, — усмехнувшись, сказал майор. — Ваш земляк. Он на заставе недавно. Это его первый наряд…

Вот солдаты подошли к пещере, где когда-то был штаб Рубцова. Они остановились и минуту молча стояли у входа. Затем наряд пошел дальше и вскоре, скрылся за скалой…

Когда на учебном пункте нас первый раз в сапогах вывели на физподготовку, я тут же вспомнил тренера. У него была своя метода: разминку мы проводили в специальных поясах, набитых дробью. Перед самым прыжком снимали их, и во всем теле мгновенно появлялось ощущение необычайной легкости, прямо-таки невесомости… А вот до сапог тренер не додумался, и я, усмехнувшись про себя, решил обязательно ему об этом написать.

Сержант, который проводил с нами занятия, дал команду:

— Бегом — марш!

Мы побежали вокруг спортплощадки. Сразу же некоторые солдаты захромали.

— Стой! — громко крикнул сержант. — Снять сапоги!

Он стал ходить вдоль строя и каждому показал, как правильно наматывать портянки, чтобы они не гробили ноги во время бега.

— Для пограничника это одна из самых важных наук… — поучал сержант.

— А я слыхал, что когда за шпионом бегут, то сапоги скидавают? — серьезно спросил белобрысый паренек, у которого на пятках уже появились мозоли.

— Это вот такие, как вы, умельцы и «скидавают», — в тон ему ответил сержант, и все засмеялись.

Когда подошла моя очередь, сержант окинул меня взглядом с ног до головы и строго спросил:

— А вы почему не разуваетесь?

— У меня все в порядке… — дружелюбно ответил я.

Это было действительно так… В тот день, когда меня провожали в армию, мама устроила вечеринку для «друзей и подруг». В самый разгар веселья раздался звонок — на пороге стоял тренер. После того рокового прыжка я не видел его полгода. Этот приход был для меня неожиданностью.

— Ну-ка, дыхни! — зло сказал тренер.

Я с детства привык ему подчиняться, поэтому не задумываясь исполнил его приказ. Хотя сейчас эта проверка не имела никакого смысла.

Убедившись, что от меня не пахнет вином, тренер обрадовался, но ничего об этом не сказал.

— Я тебе подарок принес… — он развернул сверток и протянул два куска белой байки.

— Что это? — изумился я.

— Портянки. Сейчас буду тебя учить. Береги ноги. Особенно толчковую.

— Зачем?

— Я знаю — зачем! — опять почти враждебно крикнул он. — Садись!

Через пятнадцать минут я уже мастерски пеленал ступни…

Сержант опять оглядел меня с ног до головы.

— Вообще-то я за вами наблюдал… — неуверенно сказал он. — Бежали вы легко. Только… как-то разболтанно, шаляй-валяй…

Я не знал, что отвечать. Видимо, физиономия у меня была довольно растерянная и жалкая, потому что сержант тотчас, чтобы меня успокоить, ободряюще сказал:

— Ну, ничего! Спорт из вас сделает человека! — И, уже обращаясь ко всем, энергично дал команду: — Становись!