Ван Мэн - Средний возраст

— Желаем долголетия имениннику! — приветствовали они хозяина дома.

— Проходите, гости дорогие. Рад вас видеть. Интересно, кто вам сообщил?

— Сами помним, товарищ директор. Не такая у нас короткая память, — многозначительно произнес бывший начальник административного отдела, по прозвищу Лысый Ван.

— На чью это короткую память вы намекаете? Не на мою ли? — усмехнулся Цяо Гуанпу.

— На чью же еще? Мы надеялись, что вы помните старых друзей. Но прошло целых две недели, как вы вернулись на завод, и что же? Никого не восстановили в прежней должности, никому не воздали по заслугам. То ли дело директор котельного завода Лю. Как пришел на завод, в первый же вечер собрал у себя дома всех старых ганьбу, напоил-накормил. Дело не в том, сколько было выпито и съедено, а в отношении к людям. На другой день он всех, кто пострадал, восстановил в должности. Вот о таком человеке можно сказать, что он помнит старых друзей.

Цяо Гуанпу изо всех сил старался не показывать виду, до чего его раздражают подобные разговорчики, — как-никак он хозяин дома, а эти люди — его гости.

— Скоро два года, как пала «банда четырех», а вы все помните о старых обидах, — ответил он.

— «Банда четырех» пала, но сторонников ее осталось немало, — отозвался другой гость. — Сейчас никого не увольняют, но и с восстановлением в должностях не торопятся. А время-то идет…

Надо ж такому случиться, чтобы именно в этот момент в комнату вошел Си Ванбэй. Он сразу понял, о чем идет речь, но вступать в разговор не стал, лишь молча кивнул Цяо Гуанпу и занял свободное место за столом. Наступило неловкое молчание. Тун Чжэнь сочла за лучшее увести племянника в другую комнату. Гости переглянулись и поднялись. Лысый Ван с ехидцей заметил:

— Похоже, вся эта выпивка и закуска не для нас. Мы-то надеялись по-свойски поладить с директором, но ему, видать, новоиспеченные ганьбу больше по душе, чем старые соратники.

Чтобы сгладить неловкость, Тун Чжэнь попыталась задержать их, предложила остаться на ужин, но Цяо Гуанпу всем своим видом дал понять, что будет только рад их уходу.

— Не удалось вам добиться своего? — холодно произнес Цяо Гуанпу.

— Мы только хотели высказаться, — ответил за всех Лысый Ван — очевидно, заправила в этой компании.

— Мечтаете вернуться на прежний пост, а еще лучше парой ступенек повыше? — обратился непосредственно к нему Цяо Гуанпу. — Нашему заводу ганьбу очень нужны. Но я имею в виду таких, которые умеют работать действительно хорошо. Кстати, с завтрашнего дня по всему заводу начинается аттестация. Хотите, я задам вам несколько вопросов из тех, что будут на аттестации? Кто из вас ответит, какие мероприятия могут обеспечить ритмичное производство? Что такое стандартизация, систематизация, унификация? Зачем они нужны? В каком современном оборудовании нуждается наше предприятие? Какие конкретно изменения нужно произвести в вашем цехе, на вашем участке работы? Что вы знаете о новой технологии?

Пришедшие чувствовали себя припертыми к стенке. Ничего подобного они не ожидали. Конечно, они слышали о предстоящей аттестации, но были уверены, что она касается только рабочих, а не ганьбу.

— Ну и вопросики! — пробормотал кто-то.

— А ведь вы обязаны все это знать! — возмущенно продолжал Цяо Гуанпу. — И запомните: отныне никому не удастся увиливать от своих обязанностей — ни рабочим, ни ганьбу. Вот вы все затаили недовольство, а у меня оснований для недовольства гораздо больше вашего. Это ж надо — довести завод до такого постыдного состояния!

Гости молча откланялись и ушли.

За стол уселись втроем — Тун Чжэнь, Цяо Гуанпу и Си Ванбэй. Настроение было испорчено. Хозяйка произнесла несколько ничего не значащих фраз, но мужчины не поддержали разговора. Наконец Цяо Гуанпу обратился к племяннику своей жены:

— Решение о твоем понижении было принято еще две недели тому назад, а ты почему-то не приступаешь к работе. Парторг бегает за тобой по всему заводу, уговаривает. В чем дело?

— Я требую, чтобы партком пересмотрел вопрос. Пусть ясно объяснят рабочим и служащим, да и мне самому, почему я был отстранен от должности. Только потому, что в прошлом руководил отрядом цзаофаней? Но ведь я не занимался ни погромами, ни грабежами. Личных связей с «бандой четырех» не имел. Мы только критик али «каппутистов». Одного этого недостаточно, чтобы подвергать человека гонениям. Может, кто-то оговорил меня?

Цяо Гуанпу, глядя на взволнованно жестикулирующего палочками для еды Си Ванбэя, холодно усмехнулся. «Вот и ты познал вкус незаслуженной обиды, — подумал он. — А давно ли сам подвергал гонениям других но состряпанным наветам?»