Паола Дзаннонер - Зорро в снегу

Когда волонтеры решили разработать логотип и распечатать плакаты, в качестве талисмана приюта они единогласно выбрали Молли. Она была одной из первых его обитателей. И хотя красивой ее не назовешь, она, по мнению фотографа, «своим жалобным взглядом могла растопить любое сердце».

– Да, жалобный, – говорила Мари, когда гуляла с Молли. – Я бы даже сказала, заискивающий. Кто устоит перед такими печальными глазищами?

Перед ними и правда никто не мог устоять. Свою грусть собака успокаивала едой. Она росла словно на дрожжах. Молли стала похожей на бочонок, и Мари приходилось следить за ее весом, защищать от ежемесячных нападок ветеринара, который хотел посадить собаку на диету, и не позволять ей выпрашивать у волонтеров еду.

Ах, Молли, Молли! Вот она, виляет хвостом за забором и без конца лает, словно здоровается: «Привет, Мари! Привет, Мари!»

– Привет, Молли! Я сейчас. Только забегу в офис.

Мари заходит и хлопает дверью. Она чувствует, как внутри нее кипит злость.

– Вот и я, – раздраженно бросает она.

Валерио поднимает глаза на девушку. Его волосы спрятаны под красной повязкой.

– Привет, я уже ухожу.

– И куда же? – Мари смотрит на него с недовольством.

– Слушай, я всех покормил, убрался в загоне. Я ждал только тебя. Я опаздываю.

– А щенки?

Валерио кивает в сторону комнаты у себя за спиной.

– С ними Берта.

– А Марино позвали? – спрашивает Мари.

– Разве это не твоя задача? – Валерио надевает мотоциклетный шлем и исчезает за дверью.

Похоже, он и правда очень спешит. Да, Валерио прав. Обычно Мари сама звонит ветеринару. Почему она не позвонила, пока шла в приют? Девушка злится все сильнее. Слишком много дел для одного дня. До двух часов она была в университете, затем перекусила на ходу, взяла в библиотеке книгу, купила продукты, потому что в холодильнике пусто, даже нет ни одного яйца. По пути в приют Мари сделала несколько звонков и одним глазом проверила почту. Раньше она ненавидела, когда кто-то не вылезает из телефона, а теперь сама стала такой. В приюте случилось пополнение, но Мари смогла приехать только в шесть вечера, после того как позанималась с мальчиком, у которого не ладится с математикой. Слава богу, теперь он даже начал получать четверки: значит, дела идут в гору. Затем Мари пришлось вернуться к своей колымаге со сломанным обогревом, припаркованной через несколько улиц от дома ученика. Мари еще повезло, что она вообще нашла парковку. Там, где она живет, машину припарковать очень сложно, а после семи вечера и вовсе невозможно. Поэтому сегодня после возвращения из приюта Мари придется покорно оставить машину рядом с бывшей пожарной частью, практически в двух километрах от дома. От всех этих мыслей в голове у девушки бушует настоящая буря. И вот она переступает порог офиса в поисках Берты.

Жалобный собачий вой, словно губка, смывает с Мари черный налет тревоги, беспокойства, усталости, злости. В груди разливается тепло, которое растапливает холод этого дня. Берта сидит на корточках рядом с коробкой, в которой лежат шесть щенков, укутанные в белоснежное флисовое одеяло.

– О боже, какие они чудесные! – восклицает Мари, садясь рядом с Бертой.

– Да, чудесные. Такие лапочки.

– Слава богу, не новорожденные, – осмотрев щенят взглядом будущего врача, заключает Мари. Новорожденных щенков нужно отучать от материнского молока, а это та еще проблема. Эти щенки уже открыли глаза и ползают по коробке.

Берта интересуется:

– Должно быть, им дней пятнадцать, может, двадцать? Нужно позвонить Марино. Ты еще не звонила ему?

– Нет, прости. Сейчас позвоню.

И снова этот проклятый телефон. Мари отправляет сообщение, так как Марино никогда не отвечает на звонки. Он прочитает сообщение позже, в спокойной обстановке. Марино может себе это позволить, он опытный и даже известный ветеринар. Ему не нужно сидеть с телефоном у уха и искать клиентов.

Затем Мари снова подходит к коробке и начинает восхищаться щенками:

– Какие чудесные! Похожи на голден-ретривера, особенно окрасом.

– У некоторых голубые глаза, возможно, одним из родителей был хаски, – предполагает Берта.

Ну вот, хозяин не хотел дворняг и решил избавиться от них, подумала Мари. В ее теле снова закипела злость. Как можно вот так выбрасывать животных? К счастью, кто-то услышал писк и не побоялся влезть не в свое дело, отвезти щенков в городской приют и доверить их Берте.

– Посмотрим, – говорит Мари. Она осторожно, одного за другим, осматривает щенков. Некоторые белого окраса, другие – сероватого, но у всех длинная кудрявая шерсть. У троих щенков голубые глаза, похожие на аквамарины, завернутые в кусочки ваты. Мари целует щенков, гладит, обнимает.