Татьяна Казакова - Портрет

– Действительно, Гелечка, мужчина ничего плохого не делает, просто хочет познакомиться. Можно я дам ему твой телефон?

– Лиза!

– Ну, вот и познакомились. Вы – Лиза, а вы Гелечка… Это от какого имени…А-а, наверное, Ангелина, да? Очень приятно, а меня зовут Станислав Сергеевич Скворцов. Я, как вы понимаете, художник.

– А почему я должна это понимать.

– Вы первый раз в этом кафе?

– Да, мы случайно зашли с дочкой пообедать.

– Это ваша дочь??… Просто нет слов. Ну раз случайно зашли вы не можете знать, что в этом кафе обычно собираются художники или люди, близкие к искусству. Вот, например, за тем столиком у окошка скучает известный искусствовед Гальперин, а у той стены – главный редактор журнала по архитектуре и искусству и галерист Алимхан Мамаев. Кстати, вы никогда не были в картинной галерее на Рождественском? Нет?

Тогда позвольте вас пригласить на ближайшую выставку. Будут представлены работы самых лучших художников, и я в том числе.

– А Телегин будет? – Не удержалась Лиза.

– Ого, значит, все-таки знакомы с художниками?

– Нет-нет, я просто запомнила фамилию, видела, как он на Арбате рисовал.

– Он последнее время ничего стоящего не пишет, вот опустился до Арбата.

– А вы, – Лиза обиделась за Телегина, – что вы рисуете, то есть пишите?

– Я портретист, но, как правило, пишу очень известных людей. У меня заказывают портреты такие высокопоставленные особы… – Он многозначительно закатил глаза.

– Мы не любопытны, – вступила в разговор Геля. – И нам уже пора.

Они подозвали официанта, он принес меню и отошел. Геля вложила в него деньги и кивнула Лизе, приглашая подняться. Станислав поднялся тоже и пошел их провожать.

– Так я вас буду ждать 10 у входа в 17.00. Вход только по пригласительным. Кстати, он всегда приглашает хороших музыкантов, кажется, собирался кого-то из джазистов позвать. Вы любите джаз?

Пожалуй, это был решающий аргумент – Геля заколебалась.

– Ну, мамочка, – протянула Лиза умоляюще.

– Хорошо, мы любим джаз и скорее всего, придем.

– Вы позвоните? – Он протянул визитную карточку. – Хотите, я заеду за вами?

– Нет, спасибо, это ни к чему. Всего хорошего.

– Здорово получилась, – возбужденно трещала Лиза. – Пойдем на выставку и на концерт попадем. Правда, здорово? Мам, ну что ты молчишь? Ты у нас теперь звезда, к тебе мужики так и липнут. А вот ко мне ни разу никто не подошел, только Телегин один.

– Лиза, ты так говоришь о нем… может, влюбилась?

– Ты что? – Засмеялась Лиза. – Во-первых, он старый, а во-вторых… он просто очень хороший дядька, все время хвалит меня и говорит, что я красивая, но я же знаю, что это не так.

– Лиза, мы уже сто раз говорили на эту тему. Да, ты полная, но это не значит, что некрасивая.

– Просто ты любишь меня, мамочка, и я тебя очень-очень люблю.

Вечером к Виталию зашел сосед и потянул носом.

– Ого, вроде борщом пахнет.

– Заходи, поужинаешь со мной.

Андрей Борисович не стал ломаться, а с удовольствием присел к столу.

– Веришь, не ел борщ, как Вера уехала – она иногда меня баловала.

– Ну вот, давай, налегай. Да… – он открыл кастрюльку – тут еще пампушки. Ну что, по одной? – Он потер руки и вопросительно посмотрел на соседа.

– А, наливай. Только по одной. – Андрей Борисыч ел борщ и качал головой – Вкуснотища – ничего не скажешь. Ну, давай, за твою картину, за успех!

Они выпили и некоторое время ели молча.

– Ай, да Марина, находит путь через желудок. Это ведь она приготовила?

– Борисыч, не порть аппетит. – Он доел борщ, подцепил пампушку и вздохнул.

– Сегодня окончательно решил ее уволить, так на тебе – борщ! Вкусный, зараза!

– Послушай, Виталий, если ты не хочешь продолжения ваших отношений, то надо кончать это разом. Представь себе, что ты приведешь сюда какую-нибудь женщину. Марина не из тех, кто будет молчать.

– Вот то-то и оно, – опять вздохнул Телегин. – Ну не получается, хоть тресни. Стараюсь с ней не встречаться, как дурак вчера сидел в машине, ждал, пока она уйдет, а позавчера пришел, а она в ванне лежит, говорит там, где комнату снимает, очень много народа. И сама так смотрит на меня. А потом еще полуголая бегала, сиськами передо мной трясла. Ну чего ты смеешься?

– И ты устоял? Просто святой Иосиф! – Опять засмеялся Андрей Борисыч. – А как работа, продвигается?

– Еще пару сеансов и все. Пошли, покажу.

– Не боишься, что сглажу?

– У тебя глаз хороший, потом, со стороны, может, подскажешь что.

Они прошли в мастерскую, Виталий включил свет, поправил мольберт и отошел, молча наблюдая за соседом.