Мария Воронова - У тебя есть я

– В прошлый приезд я разобралась с вашими службами такси и нашла подходящее. Очень удобно.

– Ну, все равно приятно, когда встречают.

– Вы правы, Мстислав. Но моя радость была бы не настолько велика, чтобы ради нее стоило вас затруднять.

Он засмеялся.

– Как дети?

– Спасибо, здоровы.

– Хорошо.

– Товарищ полковник, а приезжайте к нам! Сами посмотрите. Посидим как следует, я баню затоплю. А? Давайте?

Альтман покачала головой:

– Не забывайте, Мстислав, что я социопат и не люблю общаться, но ради вас с Фридой согласилась бы на эту пытку, если бы только располагала временем.

Он снова засмеялся.

– Спасибо, товарищ полковник.

– К счастью, у меня алиби. Очень много работы, и в шесть утра я уже улечу.

– Проводить вас в аэропорт?

– Ни в коем случае.

Зиганшин развел руками. Ему хотелось сделать этой безумной женщине что-нибудь приятное, только никогда нельзя понять, что нравится ей, а что – нет. Да что там, он даже не знает, как развлечь ее интересным разговором!

– Я привезла вам рыбы, – сказала Альтман, – икра в это время года уже не слишком хороша.

Она достала из рюкзака увесистый пакет из промасленной бумаги, обмотанный пищевой пленкой, и протянула Зиганшину.

Он, как водится, смутился и забормотал, что не стоило.

– Рыба очень полезна, особенно детям.

– Мы с супругой так и не поблагодарили вас, товарищ полковник, за помощь с усыновлением.

– Я думала о детях, так что вы ничем мне не обязаны, – сказала Альтман серьезно и снова полезла в свой рюкзак. – Возьмите, пожалуйста. Мы собрали всем Камчатским управлением.

Зиганшин стал отмахиваться от узкого, но довольно пухлого белого конверта.

– Полковник Шляхов предупредил меня, что вы станете отказываться, и хотел перевести деньги вам на карточку.

– Так вы ж не знаете моих реквизитов! – выпалил Зиганшин и впервые в жизни увидел на лице Альтман что-то вроде улыбки. Действительно…

– Я плохо разбираюсь в нюансах человеческого поведения, но думаю, что это обидело бы вас, поэтому выкроила окно в своем плотном графике, чтобы лично завезти вам деньги. Но на пререкания по их поводу у меня времени уже нет.

– Все-таки это вы зря.

– Нет. И вы сами это понимаете. Или поймете чуть позже, если внимательно рассмотрите вопрос.

Зиганшин хотел еще поотнекиваться, но тут дверь открылась, и вбежал Шаларь.

– Ой, вы заняты.

– У вас что-то срочное, товарищ капитан? – спросил Зиганшин.

– Да нет, просто по Дымшицу хотел спросить…

Зиганшин поморщился. Непосредственность Васи раздражала его, но делать замечание подчиненному в присутствии посторонних недопустимо, а потом он забудет.

– Ладно, я попозже зайду, – сказал Вася и исчез.

«Будто дома у себя», – хмыкнул Зиганшин.

Альтман сосредоточенно размешивала сахар в кофе.

– Дымшиц, знакомая фамилия, – сказала она после небольшой паузы. – Это же академик такой был.

– Так точно, товарищ полковник.

– Помню-помню. Когда я была маленькой, к нему как раз был всплеск интереса широкой публики. Вы, может, и сами помните ту волну? Академик Сахаров, академик Лихачев, Лев Гумилев, культурное наследие, борьба с ненавистным режимом, такое все.

Зиганшин покачал головой. В те годы он уже был на свете, но интересовался совершенно другими вещами. Странно, что Альтман помнит, она ведь если и старше, то не намного. Гениальный мозг, наверное, виноват.

– Из академика Дымшица тоже делали икону стиля, хотя и не так активно, потому что он был к тому времени уже покойный.

– Странно, обычно это плюс, – улыбнулся Зиганшин, – у нас такое правило, что гении и герои должны быть мертвыми.

– Не скажу про живых, но покойников мы бережем, – процитировала Альтман серьезно. – Так этот академик имеет какое-то отношение?

– Насколько может иметь мертвый гений.

– Ну тогда на всякий случай скажу. Мне тогда было пять или шесть лет, но вы можете положиться на мои детские воспоминания. Как-то мы смотрели по телевизору передачу, посвященную академику Дымшицу, и дедушка сказал в сердцах, что его представляют образцом порядочности, а между тем он был женат на женщине, в годы блокады Ленинграда занимавшейся спекуляцией продуктами.

Зиганшин прикинул:

– Но она была совсем девчонкой тогда!

– Мои родители отреагировали так же. Мстислав, я почти дословно передам вам тот давний разговор, и у вас сложится впечатление, будто я фантазирую, но это не так. Я не только социопат, но и савант.

– Кто?