Гарт Стайн - Искусство бега под дождем

Прошло много времени, прежде чем Зоя ответила. Она положила ладонь на мою голову. Не провела по ней, а просто положила. Только через нескольких дней она позволит себе почесать меня. Но главное произошло — девочка коснулась меня, значит простила за все, что я натворил, хотя рана саднила, а боль от потери была велика.

Позже, когда все поели, Зою уложили спать в ее комнате, уже убранной Евой, я нашел Дэнни. Он сидел на ступеньках лестницы, ведущей к входной двери дома, и пил крепкий напиток, что мне показалось странным, так как он очень редко прикладывался к алкоголю. Я осторожно подошел к нему. Он заметил меня.

— Не бойся, все нормально. — Он похлопал по ступеньке, приглашая меня сесть рядом. Я послушно сел, обнюхал его руку и неуверенно лизнул ее.

— Извини, потерял контроль над собой.

Небольшой кусок лужайки перед нашим домом вечерами был особенно красив. Его окаймляла узкая полоска грязной земли, усеянная приятно пахнущими кедровыми щепками и шишками. Весной Ева сажала на ней цветы. В углу лужайки рос куст, расцветающий весной и привлекающий пчел, что меня очень нервировало, так как возле него любила играть Зоя, а пчелы могли ее ужалить. Но они ее почему-то никогда не жалили.

Одним большим глотком Дэнни допил бокал и непроизвольно передернулся. Словно ниоткуда в руке появилась бутылка — я удивился, как ее не заметил, — налил себе еще. Он поднялся, сделал несколько шагов и воздел руку к небу.

— Мы заняли первое место, Энцо. Нет, не в своем классе, а первое в общем зачете. Ты понимаешь, что это значит?

Сердце запрыгало у меня в груди от счастья. Конечно же, я понимал. Это значило, что Дэнни стал чемпионом. Он оказался лучшим в гонках.

— В следующем сезоне я получу место в туринг-каре, вот что это значит. Меня пригласили в настоящую, крутую команду гонщиков. Ты знаешь, чего стоит такое приглашение?

Я любил, когда он разговаривал со мной так интригующе. Нагнетал драматизм. Разжигал предвкушение. Мне в повествовании всегда нравился саспенс. Неудивительно, ведь в душе я драматург. Для меня хороший рассказ — тот, что сначала возбуждает ожидания, а потом самым неожиданным и захватывающим образом удовлетворяет их.

— Подобное приглашение означает, что, отыскав спонсора — а денег требуется не так много, и я, скорее всего, найду его, — я смогу участвовать в гонках, если, конечно, захочу следующие полгода проводить очень мало времени с Евой, Зоей и с тобой. Как ты считаешь, очень мне этого хочется?

Я ничего не ответил, потому что меня разрывали сомнения. Я был самым горячим поклонником Дэнни и его надежной опорой в гонках. Однако я предполагал, как будут чувствовать себя Ева с Зоей в его отсутствие. От мысли о его отъезде надолго внутри у меня все похолодело. Он, наверное, прочитал мои мысли, потому что, отхлебнув из бокала, произнес:

— Вот именно, совсем не хочется.

Так я и подумал.

— В голове не укладывается, как Ева оставила тебя одного? Понимаю, она болела, но все же…

Он на самом деле верил в то, что говорил, или обманывал себя? Возможно, он действительно верил, потому что так хотела Ева. Впрочем, не важно. Будь я человеком, я бы рассказал ему всю правду о ее болезни.

— Какой-то вирус она подхватила очень плохой, — произнес Дэнни скорее для себя, чем мне. — Он лишил ее способности думать.

Внезапно я почувствовал неуверенность: будь я человеком, я, возможно, и не стал бы рассказывать ему правду о Еве, так как он едва ли захотел бы услышать ее.

Дэнни застонал и опустился на ступеньку, вновь наполнил бокал.

— Я вычту выпотрошенные тобой игрушки из твоего содержания, — сказал он и рассмеялся. Потом повернулся ко мне и потрепал по щеке. — Я люблю тебя и обещаю никогда больше так не поступать. Что бы ты ни навытворял. Прости.

Он был пьян, потому и болтал всякий вздор, но все равно слушать его мне было очень приятно. Я тоже любил его.

— Крутой ты парень, трое суток без воды и еды продержался.

Я ощутил прилив гордости.

— Я знаю, что и ты так больше не сделаешь. Не станешь намеренно драть игрушки. Не нужно, не обижай Зою.

Я положил голову ему на колени и посмотрел на него.

— Знаешь, мне иной раз кажется, будто ты меня понимаешь, — проговорил он. — Похоже, внутри тебя находится разумное существо, словно ты у меня все знаешь.

«Конечно знаю, — ответил я. — Как же мне не знать всего!»

Состояние Евы было переменчивым и непредсказуемым. Целыми днями она страдала: то от жутких головных болей, то от тошноты и слабости, то от упадка настроения, когда она становилась мрачной и злобной. Однако дни эти не шли сплошной чередой — между ними были перерывы облегчения, порой очень долгие, в несколько недель, и тогда жизнь в семье текла, как обычно. А потом снова Дэнни поступал звонок, он приезжал к Еве на работу и отвозил ее домой, просил Майка или еще кого-нибудь подменить его в магазине и проводил остаток дня у постели страдающей Евы, бессильный помочь.