Алексей Иванов - Хрестоматия Тотального диктанта от Быкова до Яхиной

Офицеров потрясла измена Подурова. А Пугачёв ухмыльнулся и отдал приказ о штурме. Казаки двинулись на крепость, толкая перед собой возы с горящим сеном: прятались от картечи в густом белом дыму. Обозленные солдаты палили из пушек и ружей. Но вечерний ветер перекинул огонь с возов через куртину, и в крепости запылали крыши цейхгаузов. Солдаты бросились тушить пожар, оголив оборону. На опустевшем реданте напрасно бил тревогу барабанщик. Мятежники рванулись к воротам, вышибли створки и вломились в крепость.

Врукопашную отбивались только офицеры. Полковника Елагина и бригадира Билова ранили. Немца-барона казаки не удостоили и казни – докололи на улочке, как бешеного пса. А Елагина и других офицеров вздернули на виселице. Жена старого полковника Анисья Семёновна с воем вырывала окровавленного мужа из рук бунтовщиков, и бабе тоже накинули на шею петлю.

Дряхлые яицкие «лыцари» потом расскажут Пушкину, что мертвого Елагина мятежники сняли с виселицы, освежевали, как борова, и его салом мазали свои раны. Пушкин поверит этой сказке: озверение – неизбежное следствие бунта. Но ужас смерти пугал и без страшилок. Дым разгромленной и сожженной Татищевой крепости тонкой пряжей растянулся над остывающей степью.

Пугачёв сражался при Татищевой крепости дважды: в начале побед и в начале поражений. Пушкин тоже дважды посетил Татищеву: по дороге в Оренбург и по дороге обратно. Дорога вдоль Яика словно убеждала и Пушкина, и Пугачёва: Татищева крепость – это очень важно. А что в ней важного? Важна судьба семьи полковника Елагина – простая и страшная. Такова вся жизнь человеческая, в которой страшнее всего делать очень простой выбор.

Псковский дворянин Григорий Елагин 37 лет оттрубил на службе, вышел в отставку, а денег не было. И он, полковник, согласился на майорскую должность коменданта крепости. В бунт ему стукнуло уже 56. За полгода до мятежа Елагин выдал 17-летнюю дочь Татьяну за 39-летнего майора Захара Харлова, коменданта соседней Нижнеозёрной крепости. Бравый майор Харлов вместе с молодой женой пригрел и ее 11-летнего братишку Колю: растил генерала.

Когда бунт подкатил к Нижнеозёрной, Харлов отправил Танюшу и Колю к отцу: Татищева крепость показалась Харлову надежнее. Но бунтовщики взяли оба «транжемента». 26 сентября в петле погиб муж Татьяны, а 27 сентября на ее глазах казнили отца и мать. На руках Танюши Харловой остался маленький брат.

Пушкину рассказали, что Танюша была невысокого роста, круглолицая и миловидная. В захваченной Татищевой крепости ее приметил Пугачёв – мужик с горячей кровью, сыгравший с жизнью в чёт-нечет. Что на этом свете могло его попятить? Красивую офицерскую вдову Емельян прихватил с собой под Оренбург, а Танюша взяла и братика – с кем его оставишь в холодном, разоренном доме? Она была согласна на всё, даже на бесчестье, – ради братишки.

Через месяц Пугачёв перенес лагерь бунтовщиков в Бёрдскую слободу. Бабу и мальчонку в телеге перевозили верные яицкие казаки. Но вдруг на полпути они остановили коней и велели офицерским детям сойти на дорогу. И потом с сёдел принялись палить по ним из пистолетов. Танюша и Коля повалились в грязь колеи.

Казакам лень было спешиваться, чтобы проверить, живы ли дворянчики. Покрутившись на конях вокруг упавших, казаки поскорей поскакали к Пугачёву – объявлять, что пленники сбёгли. А брат и сестра были только ранены. Но они боялись бунтовщиков и сползли с дороги, где их еще могли бы подобрать добрые люди, спрятались за кустами, обнялись и насмерть вмерзли в ледяную полночь степного ноября.

Потом Пугачёв узнал, что побега не было. Но сделанного не воротишь. Детей офицера замело порошей, однако еще долго той зимой проезжие останавливались на знакомом повороте тракта и ходили смотреть на убитых. Мертвая Танюша Харлова обнимала брата крепче, чем живая Таня обнимала казака Емельяна.

Эта история добила Пушкина – и вместо задуманной «Истории Пугачёва» из-под пера Пушкина полетела «Капитанская дочка». Старый полковник Григорий Мироныч Елагин подарил прекрасной пушкинской Маше, возлюбленной Петруши Гринёва, фамилию Миронова. А допросные листы Пугачёва донесли живую скорбь Емельяна по Тане: «Убили ее з братом за то, что я ее любил. И я об ней сожалел». Пугачёв покаялся в своей вине за гибель полковницкой дочери, хотя мало ли у злодея-самозванца было грехов, чтобы сокрушаться еще и об этом?

Казаки решили утешить Пугачёва и отправили к нему блудницу, которую взяли от гренадеров в обозе разгромленного генерала Кара. Пугачёв побаловался с девкой – и велел ее повесить: потому что она «волочилась с конюхами и потом украла у него подсвешник серебреной».